Осман. Хей, Осман!

Осман приказал составить опись товаров, которые приносили торговцам наибольший доход. Это оказались квасцы, привозившиеся из Алтолуого и Палатьи, из Фокеи и Колонеи; пшеница, ячмень, фасоль и маш, рис, воск, мёд, зебиб — крупный тёмный изюм, пенька, кунжутное семя, шафран, чернильные орешки, сыр, шкуры, обработанные солью козьи кожи, красный сафьян, лен, ковры с мохнатым ворсом, попоны, войлок, шёлк, солодковый корень из долины Меандра, быки, ослы, лошади, бархат, который прозван был «турецким», хлопок, филадельфийская парча, бязь белого цвета с золотым шитьём; нарбонское, перпиньянское, тулузское сукно разных цветов — небесно-голубое, бирюзовое, алое, фисташковое, изумрудное, камлот, шерсть, флорентийское шерстяное сукно, саржа, хлопчатобумажные ткани, называемые «букераме». Большие прибыли приносила также и торговля мылом, венецианским, анконским, апулийским…

Осман дивился новым для него именованиям городов и местностей, повторял, улыбаясь задумчиво:

— Большая земля, большая… много стран…

Чаще всего советовался Осман теперь со своим первенцем Орханом, гордясь его умом и учёностью…

— Как ты говоришь, сынок, италийские земли?..

Орхан начертил большую карту и показывал отцу…

— …Так, так, сын мой!.. Это наши земли… и это… А вот италийские!.. Видишь, и я разбираю… А это — владения императора Византии…

— Это будет наше! — произносил решительно Орхан.

Осман поглядывал на него любовно, спрашивал, поддразнивая:

— А Флоренция, Анкона, Венеция?..

— Не знаю. — Орхан хмурился и плотно сжимал губы. — Это далеко…

— Всего не захватить, — бросал Михал, склоняясь над картой:

— Уж ты не трусишь ли? — усмехался Осман, повернувшись к Михалу.

— Я не трушу, я думаю, — отвечал Михал и надувал щёки, сдерживая смех.

И всё же смеялись вместе, все трое…

Осман езжал на базары и смотрел, как ведётся торговля. Тотчас базарная площадь оглашалась приветствиями, благословениями, славословиями султану. Он, спешившись, приказывал слуге держать коня в поводу и обходил неспешно торговые ряды. Входил в какую-нибудь лавку. Хозяин бросался навстречу:

— Добро пожаловать, султан Гази! — кланялся. — Добро пожаловать!

— Давно я здесь не бывал…

— Счастлив лицезреть! Всё моё — твоё, султан Гази! Требуй, чего пожелаешь!

— Да нет. Я пришёл сюда покупать, а не принимать подарки. Ты здесь хозяин. А я хочу купить у тебя кушак для моего меньшого сына.

— Вот… — Торговец вываливал на прилавок множество кушаков… — Посмотри, султан Гази! Посмотри, какой доброты сукно! А вышивка золотыми нитями… Посмотри!..

Осман перебирал кушаки, спрашивал:

— И сколько же это стоит?

— Сколько заплатишь, султан Гази! Мы друг друга не обидим!

— Я слыхал, ты — человек надёжный.

— Так оно и есть, султан Гази! — И торговец называл цену.

— А не дорого ли выйдет? — Осман принимался торговаться, соблюдая обычай.

— Клянусь Аллахом! Эта самая низкая цена, нарочно для тебя, султан Гази!

— На две монеты меньше, чем ты запрашиваешь, я дам тебе.

— Посмотри, какой прочный нарядный кушак!

— Что ж, правда! Ну, тогда на одну монету меньше!

— Аллах щедр! Пусть твой сын подпоясывается этим кушаком и будет всегда здоров![294]

Осман отдавал деньги. Когда он покупал у торговцев на базарах, он не принимал подарков. Но в праздничные дни торговцы подносили много подарков Осману и его семье…