Османец

Глава 13

БАРБАРОССА

Несколько секунд после заявления султана стояла звенящая тишина. Затем Хоук-паша низко поклонился.

— Теперь мы знаем, что победа за нами, о падишах, — сказал он.

— Ты думаешь, он будет вмешиваться в управление армией? — спросил Гарри. Дядя и племянник находились в безопасности дворца Хоуков.

— Никогда раньше он не поступал так, — сказал Вильям. — Подобное было только тогда, когда он приказал мне заключить мир с рыцарями Святого Иоанна. Мы должны надеяться, что он будет менее мягкосердечен с венграми, заклятыми врагами турок. Я думаю, что султан чувствует необходимость своего личного присутствия в столь важном деле. Мне кажется, что это истинная причина его решения.

Гарри понял, что дядя обеспокоен. То, что великий везир собрался сопровождать армию, было плохо для дела, но то, что и султан и везир будут наблюдать за всеми его действиями, могло создать излишнее напряжение.

Но Вильям Хоквуд считался главным воином империи, и даже Сулейман знал это.

Но также, без сомнения, Сулейман знал, что дни Вильяма Хоквуда в этом мире были почти сочтены. Возможно, именно поэтому он решил участвовать в кампании, желая выявить возможного преемника Хоук-паши.

Гарри представил, что выбор султана может пасть на него, и от такой смелости у него закружилась голова. Но он слишком молод. Кроме того, Гарри хотел бы командовать флотом, а не сухопутными войсками.

Всю зиму со всех концов империи к Константинополю тянулись солдаты. Его пригороды превратились в огромный палаточный лагерь, и когда сипахи и наёмники проводили учения или янычары стреляли из аркебуз, люди собирались просто посмотреть на это зрелище.

Командиры муштровали новых рекрутов, пытались приучить к дисциплине башибузуков. Если кто-либо из солдат, устав от муштры, сбегал в город, их жестоко наказывали. Порядки в османской армии были строгими, и после нескольких казней новобранцев удалось взять в руки.

Возможности выходить в море у Гарри не было. Каждую ночь он возвращался во дворец Хоуков и наслаждался объятиями Яны. Саша и Трессилия были, конечно, раздражены, и он понимал, что должен ублажать их хотя бы раз в неделю. Но Яна обладала той силой, которая манила его к себе снова и снова. Никогда раньше он не ощущал ничего подобного. Гарри был восхищен и встревожен. Он не мог допустить и мысли, что влюбился в русскую варварку, что у них есть что-то общее, кроме физического влечения.

Гарри очень сильно тянуло к ней: он постоянно думал о губах Яны и её пышных волосах. Вскоре его увлечённость новой наложницей заметили его мать и тётка, и это, конечно, обеспокоило их; они были чужестранками, но прожили большую часть жизни среди турок и знали, что женщин здесь держат исключительно для наслаждения и продолжения рода. Основным для мужчин должно быть их дело.

Поэтому они, возможно, даже радовались наступлению весны и подготовке армии к походу.

Но тогда Гарри принял решение.

— Мы будем ждать от тебя вестей, — сказала Джованна со слезами на глазах. Сын стоял перед ней в кирасе поверх войлочной рубашки, шлеме, обёрнутом тюрбаном, и с турецкой саблей у пояса. — Из самой Буды, — добавила она.

— Победа будет за нами, мама. — Гарри поцеловал её руки.

— Мы позаботимся о твоей дикой русской, — добавила Эме.

— Вам не придётся это делать, я возьму её с собой. — Гарри улыбнулся им обеим.

В арочном проёме Гарри уже ожидали Диниз и ещё кто-то, укутанный в покрывало.

— Ты берёшь Яну в поход? — возмутилась Джованна.

— Мужчине нужна женщина. Этот поход может длиться больше года.

— Тогда возьми одну из жён.

— Я предпочитаю Яну. Кроме того, везир Ибрагим берёт с собой её сестру, так что у неё будет хорошая компания.

Гарри недоумевал, почему его мать продолжает не доверять русской девушке. Это было нелепо. Яна — всего лишь наложница, она не может повлиять на его жизнь или карьеру.

Конечно, если Яна тайно ненавидит его, как предполагает Джованна, тогда она может отравить его или зарезать во время сна. Но это повлечёт за собой самую ужасную смерть для неё самой. Вильям Хоквуд мог придумать многое. Последняя наложница, убившая своего хозяина, была положена в мешок вместе с четырьмя кошками и вывешена из верхнего окна дворца. Они висели так до тех пор, пока все пятеро не умерли. Яна знала об этом.

Кроме того, если Яна и вправду ненавидит его, то она самая талантливая актриса во всём мире.

Выезд султана и его свиты из Константинополя был обставлен торжественно: играл оркестр, на ветру развевались знамёна. Армия выступила в поход несколькими часами ранее. Первыми шли наёмники, за ними следовали анатолийцы и башибузуки, потом отборные части сипахов и янычар. Султан, великий везир и Хоук-паша двигались в самом конце шествия.

Гарри Хоквуд ряд ли мог вспомнить, сколько раз он видел эту армию на марше, и всегда османцы добивались победы. Но в те времена армию водил в походы Селим Грозный. Гарри думал о том, под каким прозвищем новый султан войдёт в вечность.