Основатели

И тут Хардин увидел открывшуюся лазейку - и моментально бросился в нее:

- Неужели? Весьма приятное заблуждение. На вашем примере можно легко понять, почему в Галактике на протяжении тысячелетий творилось столько бед! Какая же это наука - веками сидя на одном месте, раскладывать по полочкам труды ученых последнего тысячелетия?! А вы никогда не пытались пойти дальше, развить их достижения, найти что-то свое? Нет! Вместо этого вы счастливо прозябаете в своем застойном болоте! И вся Галактика находится там же Космос знает сколько времени! Вот потому-то и восстает Периферия, рвутся старые связи, локальные войны длятся столетиями, целые звездные системы утрачивают атомную энергетику и возвращаются к варварской химической!

Спросите меня - и я скажу вам: Галактика распадается!

Он сделал паузу и опустился в кресло, переводя дыхание. На нескольких человек, одновременно пытавшихся ему возразить, он больше не обращал внимания.

Краст взял слово:

- Не знаю, господин мэр, чего вы добиваетесь своими истерическими выкриками, но в нашу дискуссию вы до сих пор ничего конструктивного не внесли. Господин председатель, я предлагаю не принимать во внимание высказывания предыдущего оратора и продолжить обсуждение с того момента, на котором оно было прервано.

Джорд Фара впервые оживился. До сих пор он не принимал участия в полемике, даже когда страсти накалились до предела. Но теперь, наконец, прозвучал его тяжелый бас - такой же тяжелый, как и все его тело, весом фунтов в триста.

- Господа, а вам не кажется, что мы кое о чем забыли?

- О чем? - раздраженно осведомился Пиренн.

- О том, что через месяц состоится празднование пятидесятой годовщины.

Фара, как всегда, изрек эту банальность с крайне многозначительным видом.

- Ну и что?

Фара безмятежно продолжал:

- А то, что в этот день откроется Хранилище Хари Селдона. Вы никогда не задумывались над тем, что в нем находится?

- Не знаю. Наверняка, ничего особенного. Возможно, юбилейная речь. Я не считаю, что Хранилищу стоит придавать особое значение, хотя "Газета", он в упор посмотрел на Хардина, но тот только ухмыльнулся, - пыталась раздуть это дело. Но я пресек эти попытки.

- Вот как, - заметил Фара. - Возможно, вы были неправы. Не кажется ли вам, - он выдержал паузу, коснувшись пальцем своего маленького кругленького носа, - что Хранилище открывается весьма вовремя?

- Как раз наоборот, - проворчал Фулэм. - У нас хватает и других проблем, о которых надо беспокоиться.

- Более важных, чем послание Хари Селдона? Не думаю, что это так, Фара, более чем когда-либо, стал похож на оракула, и Хардин с удивлением глядел на него: "На что он намекает?"

- По-моему, - с воодушевлением заявил Фара, - вы все забыли, что Селдон был величайшим психоисториком всех времен и создателем нашего Фонда. Логично было бы предположить, что он использовал свою науку, чтобы установить наиболее вероятное развитие событий в ближайшем будущем. И если это так, то он наверняка изыскал способ предупредить нас о грозящей опасности и, возможно, даже указать нам пути разрешения возникших проблем. Ведь вам известно, что Энциклопедия - его любимое детище.

Заявление Фары всех весьма озадачило. После затянувшейся паузы Пиренн, наконец, промямлил:

- Ну, я не знаю... Психоистория - великая наука, но, насколько мне известно, среди нас сейчас нет специалистов в этой области. По-моему, мы вступаем на зыбкую почву.

Фара повернулся к Хардину.

- Вы ведь изучали психоисторию под руководством Алюрина?

Ответ Хардина был почти благоговейным:

- Да, но весь курс я не прошел. Теория мне надоела. Мне хотелось стать инженером-психоисториком, но таких возможностей здесь не было, так что я избрал занятие, почти столь же интересное - политику. Это почти одно и то же.

- И каково ваше мнение о Хранилище?

- Трудно сказать, - осторожно ответил Сэлвор.

Совещавшиеся постепенно вернулись к вопросу о прибытии Имперского канцлера, и до конца заседания Хардин больше не проронил ни слова. Он даже не прислушивался к обсуждению. Фара дал ему новую пищу для размышлений, и теперь кусочки мозаики в его голове стали понемногу становиться на свои места.

Психоистория давала ответ на все - он был уверен в этом.

Он мучительно пытался вспомнить теорию психоистории, которую изучал когда-то; Сэлвор знал, что путь к истине заключен в ней.

Такой гениальный психоисторик, как Селдон, должен был разбираться в человеческих эмоциях и реакциях настолько, чтобы с достаточной точностью предсказать исторические процессы будущего.

А это означало...

4

Лорд Дорвин понюхал табак. У него были длинные, изысканно вьющиеся хотя явно не от природы - волосы, которые хорошо дополняли пышные светлые бакенбарды, которые он то и дело любовно подкручивал. Речь его состояла из подчеркнуто точных фраз, но утруждать себя произнесением звука "р" он явно считал ниже своего достоинства.