Основы духовной жизни

Мы молимся: «И остави нам долги наши, якоже и мы оставляем должником нашим…» Проблема заключается в том, чтобы, попросив прощения, одновременно оказаться способным простить самому. Если же мы не прощаем или же стремимся получить от своего прощения какие-то дивиденды, то о чем же тогда мы просим в молитве Господней? Получается, всякий раз мы просим для себя суда и осуждения…

Только Господь может прощать или не прощать. Суд принадлежит Богу. Этой властью Господь наделил апостолов, сказав им: Что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе (Мф. 18:18). Но власть эта дана не только апостолам, не только священникам; властью «вязать и решить»

обладает каждый христианин. Именно поэтому мы дерзновенно говорим друг другу: «Бог простит!», часто не до конца понимая, что эти слова означают на самом деле. Получается, что мы за Бога уже все решили: Он точно простит, Он не может не простить, потому что мы уже простили. Это – очень высокое качество, которое Господь нам даровал, но мы можем принять его лишь постольку, поскольку несем в себе образ Божий.

Спасителем сказано: Я пришел не судить мир, но спасти мир (Ин. 12: 47). Согласно учению Православной Церкви, каждый человек предопределен ко спасению. Апостол Павел пишет о том, что Господь хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины

(1 Тим. 2: 4). Каждый человек по отношению к ближнему своему и должен быть вот таким судьей. Но мы, к сожалению, поступаем по-другому, обращая свой суд в осуждение.

Почему это происходит? Потому что у нас есть критерий некоего суда, некой оценки, – совершенно естественный критерий для человека. В нас самих есть совесть, наш основной судия – Божественный помысел, который, как говорит авва Дорофей, несет свет и теплоту и который дает нам возможность понять, что есть добро и что есть зло. Ужасно лишь то, что мы часто видим в другом то, чего не видим в себе, и суд, который должен прилагаться к нам самим по всей строгости, по самоукорению, мы через наше искаженное восприятие, через нашу грехом искаженную природу переносим на ближнего и впадаем в тяжкий грех осуждения.

Еще раз хочу подчеркнуть: быть судьей – естественное свойство человека, дарованное ему Богом. Вспомните, апостол Павел спрашивает: Разве не знаете, что святые будут судить мир? (1 Кор. 6: 2). Митрополит Антоний (Блум) в одной из проповедей говорил, что суд святых будет состоять в том, что они представят Богу своих мучителей и будут просить об их помиловании, говоря: «Ты, Господи, их прости, потому что мы их простили!», – ссылаясь на Самого Христа, взывавшего: Отче! прости им, ибо не знают, что делают (Лк. 23: 34).

Всем нам доступен критерий добра и зла, и при этом мы сталкиваемся с дилеммой: как же поступить, чтобы, с одной стороны, избежать греха осуждения, а с другой – не смириться со злом и не приобщиться к нему? Ведь если человек поступает скверно, не станем же мы утверждать, что он поступает хорошо. Здесь действительно очень многое переплетено, очень многое перепутано… Нам следует понять, как христианину следует относиться ко злу и, вообще, что такое зло? Откуда оно появилось? Где его первоисточник?

Существует восточная, а впоследствии и оккультная модель восприятия мира, называемая дуализмом.

Согласно ей двойственность мира определяется взаимодействием двух полярностей, стоящих за сотворенной Вселенной (света и тьмы, добра и зла). Эта мировоззренческая система отражена в многообразной символике. Наиболее известна даосская монада, изображающая так называемую концепцию «инь-ян»: круг разделен плавной изогнутой линией на две равные части, одна из которых – черная, а другая – белая. В светлой части расположен темный кружок, а в темной – светлый: