Основы философии (о теле, о человеке, о гражданине). Человеческая природа. О свободе и необходимости. Левиафан

14. И никто не может даровать что-нибудь самому себе, потому что предполагается, что он уже имеет то, что он может даровать себе. И равным образом он не может дать обязательства самому себе: ведь поскольку в данном случае дающий обязательство и налагающий обязательство является одним и тем же лицом, а налагающий обязательство в состоянии освободить обязавшегося от этого обязательства, то не имело бы смысла давать обязательство самому себе тому, кто по собственному усмотрению может освободить себя же от него. А тот, кто может это сделать, уже фактически свободен. Отсюда очевидно, что само государство не связано гражданскими законами, ибо гражданские законы суть законы государства и, если бы оно было связано ими, оно было бы связано обязательствами самому себе. Государство не может быть обязанным и перед гражданином. Ведь так как гражданин, если бы захотел, может освободить государство от обязательства и так как он хочет этого всякий раз, как этого хочет государство, потому что воля каждого гражданина во всех делах представлена в воле государства, государство оказывается свободным от обязательства, когда захочет, то есть фактически оно уже свободно. Воля же государства есть воля того собрания или того человека, коему вручена высшая власть. Следовательно, она представляет воли отдельных граждан; поэтому тот, кому вручена верховная власть, не связан гражданскими законами (ибо это означало бы быть обязанным самому себе) и не обязан никому из граждан.

15. Поскольку же, как было показано выше, до установления государства все принадлежит всем и не существует ничего, что кто-нибудь мог бы назвать своим, чего бы другой с тем же правом не стал требовать как принадлежащее ему: ведь там, где все общее, ни у кого нет никакой собственности; следовательно, собственность[53]

возникает вместе с государством и собственным для каждого является только то, чем он может владеть благодаря законам и мощи всего государства, то есть благодаря тому, кому в нем вручена верховная власть. Отсюда понятно, что отдельные граждане не обладают каждый своей собственностью, на которую никто из их сограждан не имеет права, потому что они связаны одними и теми же законами, но никто не обладает такой собственностью, на которую бы не имел права обладающий верховной властью, чьи приказания суть сами законы, чья воля охватывает воли отдельных граждан и кто поставлен в качестве верховного судьи над ними. Хотя государство многое позволяет гражданам, и поэтому иногда по закону они имеют возможность предъявить иск тому, кто обладает верховной властью, однако этот иск основывается не на гражданском праве, а на естественной справедливости, и речь идет не о том[54], на что имеет право обладающий верховной властью, а о том, что он желает; и поэтому он сам будет здесь судьей, поскольку предполагается, что познание справедливости не позволит ему судить неправедно.