Основы философии (о теле, о человеке, о гражданине). Человеческая природа. О свободе и необходимости. Левиафан

Б. Посмотри у Матфея (1, 20), где ангел говорит Иосифу: не бойся принять Марию, жену твою, ибо родившееся в ней есть от Духа Святаго.

А. Но я не знаю, означает ли это выражении «от Духа Святаго» рожденный от Святого Духа или происходящий от Святого Духа?

Б. Это место из Матфея есть часть Евангелия, читаемая на праздник Обрезания, когда на литургии, установленной при Эдуарде VI[247], читают: «То, что рождено в ней, происходит от Духа Святого», и переводится нашей церковью, как если было бы написано «приходит от Святого Духа». Таким образом, ты видишь, как толкует это место англиканская церковь, и, по-моему, правильно.

А. Но если говорится, что Святой Дух происходит от Сына, как мы это встречаем в Символе, и Сын, как в данном тексте, происходит от Святого Духа, и если о том и о другом говорится «рожден» (genitus), то «рождаться» и «происходить», по-видимому, вообще не отличаются друг от друга. Тогда для чего же различает эти слова римская церковь?

Б. Не знаю. Но ты ведь знаешь, что в свое время Сфинкс наводила на народ страх своей загадкой[248].

А.

Какое же различие устанавливают для этих слов отцы церкви?

Б. Насколько мне известно, никакого. Кирилл говорил: «Сын так относится к Духу Святому, как Отец к Сыну».

А. Значит, Кирилл[249] считает, что Сын породил Святой Дух. И таким образом, «рождаться» и «происходить» опять-таки означают одно и то же. Для меня же достаточно ясно, что Сын Божий рожден Богом, который включает всю Троицу. Однако мне кажется, что спасение людей не зависит от такого рода тонкостей. В неизбежном спасении того, кто верует в Иисуса Христа и раскаивается в своих прегрешениях, не сомневается никто, даже если он не теолог. И я не отступаю от учения Никейского Символа, который несомненнейшим образом вытекает из Священного писания, и признаю, что, по моему разумению, трое (Отец, Сын и Святой Дух) суть единый Бог, существующий в трех лицах, понимая слово лицо в его истинном и собственном значении, как обозначение того, кто исполняет роль собственную или роль другого. Но если брать слово «лицо» просто в качестве единичной мыслящей субстанции, подобно тому как употребляются слова «Петр», «Павел», «Иоанн», или, что то же самое, в качестве ипостаси, то я не могу понять, каким образом Отец, Сын и Святой Дух не являются тремя индивидуальными субстанциями, т. е. тремя богами, и не знаю, как это можно подтвердить Священным писанием, где не различаются в отношении к Богу ни ипостаси, ни лица. Там говорится только, что на небесах свидетельствуют трое, а именно: Отец, Сын и Святой Дух, и что эти трое составляют одно. То же, что говорят в частных своих толкованиях веры отцы церкви, за пределами текстов Священного писания, ни к чему не обязывает христиан, каждый из которых должен искать собственное спасение в Священном писании не за чужой, а за свой риск. Перехожу теперь к другим вопросам.

Глава вторая

О ереси

А. Что такое «ересь»?

Б. Греческое слово, обозначающее учение какой-нибудь секты.

А. А что такое «секта»?

Б. Секта – это группа людей, следующих в науке одному учителю, избранному ими по собственному усмотрению. Секта называется так от глагола «следовать» (sequi), ересь же – от глагола «выбирать» (eligere). Лукиан, человек вообще-то богохульный, но хороший греческий писатель[250]

, назвал свою книгу о выборе учителя «Περί αίρέσεως»».

А. Какие существовали секты и кто в них состоял?

Б. Философы. Были секты Платона, Аристотеля, Зенона, Эпикура и др. Они назывались академики, перипатетики, стоики, эпикурейцы. Это были главные секты греческих философов или тех, которые хотели выглядеть философами. Самих глав этих сект: Платона, Аристотеля, Зенона, Эпикура – я считаю действительно философами (по меркам язычников), т. е. теми, кто стремится к истине и добродетели и чьи имена по заслугам прославились по всему свету благодаря их мудрости. О последователях же этих философов я вообще не считаю нужным упоминать, ибо они ничего не знали, кроме слов своих наставников, не знали ни принципов, ни способов доказательств, на которых базировалось их учение, и в своей жизни не сделали ничего для философии, а лишь расхаживали с мрачным видом, небритые и одетые в рваный плащ. Это были люди жадные, заносчивые, вздорные, чуждые гражданских чувств.

А. Разве для определения ереси совершенно не имеют никакого значения слова, опущенные тобой, – «истина» и «заблуждение», одно из которых по необходимости присуще всякому учению?

Б. Совершенно никакого. Ведь ересь обозначает только высказанное суждение, правильно ли оно или ложно, законно ли оно или противоречит закону.

А. Следовательно, получается, что если бы люди называли друг друга еретиками, то это не было бы бранью.