Основы истинной науки - Книга 1-я БОГЪ не опровержимъ наукой. И. А. Карышев

Вот какая неимоверная пропасть установилась между этими двумя учениями. Эта пропасть имеет своё начало с того самого момента, как наука стала самостоятельною от Церкви. По мере того, как наука крепла, эта пропасть сколько раз суживалась, потом опять увеличивалась, и образованное человечество мало-помалу совсем перестало интересоваться вопросами веры.

Люди до того сжились и привыкли к этой пропасти, к этому неизмеримому пространству, разделяющему учения Церкви от данных науки, что считают это совершенно нормальным явлением. Мы можем указать множество людей, которые в жизни преданные христиане, веруют в Бога и исповедуют самым ревностным образом свою религию, исполняя беспрекословно все её обрядности, но которые, вместе с тем, в вопросах науки придерживаются крайнего материализма со всеми его последствиями, ведущими к атеизму в науке, а следовательно, к полному отвержению всего духовного и невидимого, всего разумного и волевого в природе.

Кто возьмётся объяснить это чрезвычайно типичное разноречие в понимании вещей, что один и тот же человек может принять основными принципами всех своих убеждений в жизни два совершенно противоположных по своему существу понятия? Он как будто чувствами своими принял и усвоил одно ученье, а разумом - другое, ему противоречащее. И это не только у людей нашего века, но и во все времена истории науки; например, родоначальник европейского атеизма Гессенди был настоятелем ортодоксального католического монастыря в Диньи, приверженец короля, Епископской господствующей церкви и самым ревностным католиком. Лорд Бэкон Веруламский, второй виновник распространившегося атеизма, был не только верующим и человеком, имеющим правильное понятие о Боге, но он был в высшей степени набожным и даже суеверным, ибо лечил заговором бородавки, мозоли и зубы, и верил во всё чудесное и сверхъестественное. Эпикур, представитель атеистов древности, также верил в своих богов, строго исполнял все обрядности своей языческой религии и самым аккуратным образом приносил жертвы своим богам.

Если мы находим такое разнообразие убеждений в одном и том же и притом вполне образованном и разумном человеке, - что нашли бы мы, если бы стали разбирать взгляды целого общества?

Разноречиям, конечно, нет конца, и они действительно доходят до неимоверных пределов: что признаёт один, то отвергает другой, и всякий старается сослаться на свою науку и найти в ней оправдание своего материалистического и атеистического мировоззрения.

Вопрос о том, есть ли Бог в природе или ничего подобного нет, и всё это вымысел и заблуждение, слишком важен и серьёзен для каждого человека, желающего правильно смотреть на природу вещей, чтобы в жизни своей делать по возможности меньше ошибок, ибо он составляет основу всякой логической мысли. Вопрос о существовании Бога составляет краеугольный камень всех знаний и должен бы быть первой и главной посылкой всякого логического мировоззрения, а между прочим, наукой он совершенно не выяснен.

Если доказано, что Бога нет, зачем же люди верят в Него и молятся Ему, зачем строят церкви, зачем самовольно лишают себя земных благ, преследуя какие-то вечные истины, надеясь на загробную жизнь и на будущее бесконечное блаженство? Если же признано, что Бог есть, если неоспорим факт, что Разумная Воля правит Вселенной, а не бессмысленные атомы сами управляются собой, то ведь надо серьёзно обдумать всё связывающее нас лично с этим вопросом и всю постановку наших научных основ, дающих камертон всей разумной стороне нашей жизни. И оказалось бы, что надо во многом исправить нашу современную атеистическую науку. В таком случае наука бесспорно упростилась бы во многих отношениях и приняла бы совершенно другой характер; из односторонней и сухой она превратилась бы в великую, возвышенную и божественную науку, что более приличествовало бы истинному и святому её назначению.

Но адепты положительных наук протестуют заранее и не допускают подобного строя или характера в науках. Придерживаясь позитивной философии Огюста Конта, они говорят, что каждая отдельная мысль и каждый класс человеческой идеи проходит через три фазиса мышления: в младенческом состоянии - мысль теологическая, затем переходит в метафизическую, и венец знаний должен иметь мысль положительную.

В первом периоде человек объясняет явления природы каким-нибудь произвольным образом на основании предполагаемых им аналогий. Недостаток его знаний заставляет его смотреть на природу, как на арену произвола и минутных прихотей верховных существ, где разыгрываются самые разнообразные и изменчивые роли. Необыкновенные случайности наводят на людей страх, и они принуждены объяснять их какими-нибудь чудесами.