Основы психотерапии

Успешная терапия самых различных пациентов принесла Месмеру популярность, финансовое благополучие, но и зависть менее успешных коллег. В рамках компании по борьбе с шарлатанством в медицине группа членов Парижской медицинской академии пришла с проверкой в клинику Месмера – напомним, доктора медицинских наук! – прошла один из курсов лечения Месмера и заявила, что никто из них не почувствовал ничего, кроме нервного опустошения и болей в области желудка. После чего Месмер был публично осужден и оклеветан. К чести французских коллег, не все члены комиссии согласились подписать заключение, после чего «раскольники» так же подверглись политическому преследованию.

Российский читатель может провести множество параллелей с историей преследования выдающихся представителей отечественной науки. Лженаукой объявлялись кибернетика, генетика, да и психология чудом избежала этой участи.

Месмер решил бороться за свои идеи и переехал в район бедноты – Монмартр. Если нападки академиков вызваны его финансовым успехом, то он был готов отказаться от денег. Месмер вел фактически бесплатную практику и вскоре стал народной знаменитостью. Слава о чудотворце с Монмартра, помогающем беднякам, распространился по всей Европе! Низкую стоимость лечения Месмер компенсировал количеством пациентов, он продолжал экспериментировать, и магнетизировал деревья в парках, а так же воду городских колодцев.

У Месмера появилось множество последователей, по всей Европе открылись клиники, в которых лечили «животным магненизмом». Как правило, это финансово успешные учреждения, так, в 1780 году шотландский врач Джеймс Грахам открыл в Лондоне «Замок здоровья». Главной изюминкой клиники был прибор, называющийся «звездная кровать», представлявший из себя ложе специальной конструкции, висевшее на цепях между сорока намагниченных колон. Суточная стоимость лечения равнялась ста фунтам, что было огромной по тем временам суммой. Лечебный эффект усиливался прослушиванием пациентом специально написанной терапевтической музыки, которую исполнял приглашенный оркестр и созерцанием танца профессиональных танцовщиц.

В 1784 году Месмер обратился во Французскую академию наук с просьбой провести проверку научности его теории. По распоряжению Людовика VI (королева Мария-Антуанетта все еще благоволит Месмеру) Академия назначил комиссию, в которую вошли такие авторитетные ученые, как открывший кислород химик Антуан Лавуазье, астроном Жан Байи, и даже американский посол в Европе Бенджамен Франклин. Однако в комиссии практически не было ученых, разбиравшихся в медицине, сословие врачей представлял доктор Гильотен – изобретатель ужасного приспособления, названного его именем. Любопытно, что в обосновании народно-хозяйственной ценности гильотины указывалось на необходимость облегчения труда палачей, стандартизацию оказываемой ими «услуги» и повышения качества их работы.

После проведенной проверки комиссия вынесла вердикт: «Все определяется самим человеком, магнетизирующем пациентов. Если к каждому следующему появлению магнетизера они лежали полностью истощенными, то взгляд или голос магнетизера вскоре выводят их из этого состояния. Здесь, несомненно, действует некая сила, сила управляющая действиями человека и подчиняющая их себе. Это – сила самого магнетизера». Несмотря на этот вывод и признание того, что «магнит действует на человека, прежде всего, на его нервную систему, вследствие чего хорошо помогает при заболеваниях нервной системы: судорогах и головных болях», в целом отзыв комиссии был отрицательным: никакого «животного магнетизма» не существует, человеческому организму магнетизм не свойственен. Все достигнутые Месмером эффекты можно объяснить внушением, причем его пациентов в будущем ожидает ужасная участь: конвульсии и уродливое потомство. Академия запретила своим членам практиковать «месмеризм», так же как отвергла пароход Фултона, громоотвод Франклина и многое другое.

Строго говоря, французские академики судили в духе своего времени. Наука только-только стряхнула с себя церковные тенета, начиналась эпоха технической революции. Преобладали научный оптимизм (вера в то, что вскоре удастся найти объяснение всем тайнам мироздания) и суровая борьба за научные критерии знания (отвергались любые факты, которые невозможно было измерить с помощью существовавших тогда приборов). В тоже время теория «мирового эфира», частным случаем которой была теория «животного магнетизма», была отвергнута физиками только в конце XIX века, чтобы вновь смутить умы физиков и астрономов XXI века.