Особенная Тень

Здесь горят свечи, большая часть убранства в зелёных оттенках, мебель тёмная, широкая кровать из чёрного дерева с балдахином, на тёмно-сером бархатном покрывале три подушки. Везде две, а здесь три. Я дёргаюсь, почему-то только здесь мне хочется откинуть покрывало и проверить цвет простыней, но сопротивляюсь, встряхивая головой.

– Этот высокомерный наглец всё-таки знает, что я люблю зелёный, – мрачно бубню я и захлопываю за собой дверь, выходя в коридор.

Ему назло без раздумий выбираю комнату напротив.

Следующие дни мы отдыхаем, тренируемся, встречаем Кристиана с его конницей. Он приводит с собой около сотни, также они привозят провизию и сопровождают к нам больше слуг, которым теперь придётся кормить больше ртов. Казармы уже заняты Тенями, поэтому предстоит помочь разбить и обустроить лагерь в небольшом отдалении от резиденции Ласнецовых.

В поместье я оставляю Анну, Александра и Кристиана, которые даже не замечают, как я покидаю дом вместе с Тенями, которые должны помочь прибывшей коннице. Мне тоже хочется быть полезной, и я настойчиво предлагаю свою помощь. Моя правая рука зажила, рана в боку тоже почти не болит, но никто не даёт мне таскать тяжёлое. А когда я убеждаю Павла, что хочу работать со своими новыми друзьями, то он отправляет меня заняться лошадьми.

Безропотно выполняю все данные поручения и даже не замечаю, как проходит утро, за ним день, а потом подкрадывается последний вечер перед встречей с Даниилом. Я продолжаю что-то делать руками, потому что это отвлекает меня от мыслей о нём, отвлекает от попыток угадать, что же ему надо. Кристиан находит меня первым, когда лагерь уже разбит и готов, алое солнце касается горизонта, готовясь скрыться от нас, а я ворочаю палкой горячие угли, помогая недавно сооружённому костру разгореться.

– Анна перепугалась, не найдя тебя в доме, – говорит Кристиан, присаживаясь рядом на длинное полено. – Аарон, кстати, тоже, но один из солдат сказал, что ты сбежала с Тенями.

Он хохочет на последней фразе, вжимая голову в плечи, стараясь скрыть лицо за высоким воротником. Достаёт меховую шапку и надевает на голову.

– Прямо так и сказал? Что я сбежала? – хмыкаю я, выдыхая облачко пара. Вечером и ночью погода особенно холодная, хоть алые лучи солнца и бьют в глаза, но я не чувствую от них даже малейшего тепла.

– Если быть точнее, то он выразился «ускользнула с другими Тенями». Аарон был не в восторге, – мрачно хмыкает он. – Смотрю, ты даже плащ чёрный у кого-то стащила, чтобы не выделяться.

– Не стащила, а лишь временно позаимствовала.

Я улыбаюсь и продолжаю ворочать деревяшки, наблюдая, как огонь захватывает всё новые поленья.

– Тебе не нравится быть Марой?

– Мне не нравится, что все меня замечают. Я никогда не любила выделяться.

Кристиан оглядывает меня косым взглядом, но в нём нет былой настороженности или скрытого неодобрения, как при первой встрече. В глубине души мне приятно, что даже дядя Александра начал мне доверять.

– Я так и не поблагодарила тебя за своё спасение, – говорю я. – Спасибо.

– Пожалуйста. Впервые в жизни мне удалось сделать то, что я должен был.

Я не совсем понимаю, о чём он, но, возможно, его прошлая праздная жизнь была не совсем тем, что он действительно хотел. Может, помогать племянникам – то, что приносит ему радость?

– Александр рассказал, что ты не очень-то любил бывать при дворе, но вернулся ради Северина.

– Да? – с интересом тянет Ласнецов, поворачивая голову ко мне. – Что ещё он тебе рассказал?

Огонь уже вовсю разгорелся, я ломаю ветку, которой ворошила угли, и кидаю в костёр.

– Говорил, что ты хороший человек и удивительно достойный опекун. Но также сказал, что ты в молодости жил на широкую ногу, а семью так и не завёл.

Кристиан демонстративно тяжело вздыхает.

– Александр вроде младше меня, но временами такой зануда. При каждом удобном случае напоминает о моих годах веселья. Но мне приятно, что он считает меня хорошим опекуном, хотя Северин не по годам ответственный, не уверен, что в его достойном правлении есть хоть капля моей заслуги.

– Да ты ещё и скромный, – притворно удивляюсь я.

Мужчина начинает смеяться низким вибрирующим смехом, который мне что-то напоминает, но я сразу теряю мысль, когда Кристиан резко осекается и замолкает.

– Вот это точно не про меня.

Я проглатываю смешок и кутаюсь в украденный плащ.

– У тебя всё ещё нет вопросов, Агата? – тихо спрашивает мужчина, вглядываясь в оранжевые языки пламени.

– О каких вопросах ты говоришь? – удивляюсь я.

Он упирается в меня пронзительным взглядом, а я медленно вспоминаю его странные слова после покушения, слова, когда он нёс меня на руках.

– Значит, тогда были не мои галлюцинации, и ты действительно ненавидел меня настолько, что хотел убить?

– Да, – прямо признаётся Ласнецов. – Но я не ненавижу тебя. Всё сложнее. Так у тебя есть вопросы?

– У меня множество вопросов, но, скорее всего, это не те, которые ты имеешь в виду.

– Раз ты так думаешь, то да. Тогда я подожду, но надеюсь, они появятся как можно быстрее.