Особист

Ну, и конечно, выделилась Филатова. Только, в отличие от Александры Сергеевны, в другую сторону.

Если звезданутая, психованная девица старалась слиться с окружающей обстановкой, как хамелеон, способный менять цвет в случае опасности, Ниночка наоборот, всячески привлекала мой взгляд. Это было представление, из разряда "сейчас я буду тебя соблазнять, глупенький". Филатова вокруг своего рабочего места исполняла форменный стриптиз. Правда, без обнажения. Вставала, выгибалась вперед, оттопырив зад, потом роняла карандаш, а затем медленно наклонялась, чтоб его поднять. Короче, полный набор штампов, которые женщины используют, дабы выглядеть естественно в процессе целенаправленной акции по возбуждению мужика и его интереса. Смотрелись ее по́туги смешно. Но это, скорее всего, только для меня. По крайней мере, остальные мужчины, которые находились в отделе, начали ронять слюну себе на рубашки, отвлекаясь от дел. А помимо тех самых членов спецгруппы, в помещении трудились на благо отечества еще и другие сотрудники отдела. В большей мере, именно мужчины. Этак у нас все советское самолетостроение встанет к чертям собачьим. Я понял, пора валить.

Кроме того, как бы все это не веселило, нужно найти Калинина. Ибо пока не ясно, с хрена ли он меня не ищет. Я уже час на заводе, а Владимира Александровича что-то не видать. Да и после морального давления на Комарову, нужно дать время ей немного промариноваться в этом состоянии.

Я вышел из отдела и направился к кабинету, который отошел мне в личное пользование.

Калинин был там, на месте.

— Максим Сергеевич… — Он вскочил с дивана, на котором сидел, как только я появился в кабинете. Бросился навстречу, протягивая руку.

— Опаздываете, товарищ Калинин. — Его ладонь я пожал, но сделал недовольное лицо. Начальник первого отдела мой посыл прекрасно понял. Сразу загрустил и вернул свой зад на диванчик. Я же уселся за стол, уставившись на особиста суровым взглядом.

— Прошу прощения. Вчера в запарке не предупредил. Задержка связана с мероприятиями по розыску Маслова. Два дня прошло. Сегодня — третий. Лев Иванович так и не дал о себе знать. Надеяться, что произойдет чудо, уже нет смысла. В местном отделе милиции у меня имеются знакомства. Вот я, как раз, их посетил с утра. Товарищи высказали желание помочь. Примут заявление и подключатся к работе по розыску нашего инженера. Сам-то, понятное дело, я заявление писать не буду. Маслов мне никто, и я ему тоже. На этот момент план таков. Сейчас заберу его супругу и мы вместе с ней поедем в отдел. Что скажете?

— Что скажу? Почему это не было сделано вчера, например? Ну, ладно, в первый день. Вы надеялись, будто произошло недоразумение. Хотя, какое уж тут недоразумение… Исчез человек с важными сведениями. Однако, потом что помешало? Супруга ни черта не знает. Коллеги ни о чем не в курсе… Кстати… Владимир Александрович, а что у нас с коллегами? Насколько сотрудники осведомлены о конечной цели своей работы?

— Обижаете. Естественно, только в рамках информации, которая им необходима. Проект разделен на несколько составных частей и каждый член спецгруппы занимается своей, конкретной задачей. Все, как положено.

— Мммм… — Я сделал умное лицо, соображая, как бы повернуть разговор, чтоб Калинин рассказал о той самой, конечной цели, единственному ни хрена не понимающему человеку. Мне. — А Вы, Владимир Александрович? Вы насколько осведомлены?