Особо опасная статья

Он уже валился внутрь, когда пол комнаты, шурша и расползаясь, стали занимать стропы. Над ними, пузырясь, словно цветная пена шампуня, забугрились воздушные пузыри купола, освободившегося от гнета. Он уже не видел комнаты, и в голове его звонком звенела мысль о том, что он идет вниз, а купол… в комнате! Который должен был с хлопком распахнуться над головой на уровне пятого этажа!

Холодея от ужаса, он летел вниз, чувствуя, что даже трение строп о подоконник где-то там, наверху, не спасает его от падения. И вдруг ощутил рывок. Едва не захлебнувшись от динамического удара, к которому не был готов, он ударился о стену, отлетел от нее на добрых пять метров, и снова пошел на стену, как таран.

«Окно!» Оно было в двух метрах левее его, и светловолосый, начав отталкиваться ногами, стал увеличивать амплитуду своего качания…

«Хороший выстрел», – похвалил себя Кряжин и тут же, выпустив из руки пистолет, упал на пол, чтобы пропустить мимо пальцев стропы и крепко ухватить шелковый трехцветный купол. Так за флаг своего государства не держался ни один следователь мира. Весу в бандите-экстремале было не менее восьмидесяти килограммов, и если попытаться удержать его падение, наматывая на руку стропы, то можно остаться не только без подозреваемого, но и без рук. Когда стропы с шипением ушли наружу и натянулись, Кряжин почувствовал резкий удар, и его поволокло к окну. Вжимаясь изо всех сил в пол, он сопротивлялся как мог, сначала упираясь ногами в батарею отопления, потом, когда понял, что его поднимает на ноги, поджался и прижался к стене плечом.

– Иди сюда, малыш!.. – срывая голос, крикнул советник застывшему от неожиданности охраннику. Вместо того чтобы хотя бы советом помочь Кряжину, он стоял и смотрел, как тот теряет силы.

Словно выйдя из забытья, охранник рухнул своей широкой грудью на подоконник.

– Тяни купол через блок! – закричал советник, но, сообразив, что тот вряд ли догадается, что тут является «блоком», перекроил команду до более доступной формы: – Тяни тряпку от подоконника вниз!

И в этот момент почувствовал облегчение. Не оттого, что пришли на помощь, а парашютист стал подниматься вверх. Просто купол без натяжения пошел в руки следователя. Лежа на спине, он потянул его сначала медленно, потом чуть быстрее, а когда дотянул шелк до строп, понял, что в подвесной системе парашюта человека больше нет.

– Он на асфальте? – не веря в героический суицид, поинтересовался Кряжин у охранника. Тот стоял, по пояс высунувшись из окна, крутил головой, и то, как он это делал, заставило Кряжина обозначить ситуацию более точно: – Его нет на асфальте.

Водитель прокуратуры Дмитрич сидел в «Волге», слушал легкую инструментальную музыку и курил «Беломор». Зарплата позволяла выбрать что-нибудь иное, но он хранил традиции молодости и считал, что «Беломор» – самое крутое и безопасное для здоровья курево. Зазвонил телефон, и он прижал его к уху. И был несказанно удивлен, когда Кряжин попросил обойти дом с восточной стороны и посмотреть вверх.

Дмитрич беспрекословно вышел из машины и быстро, не выходя из связи, как и было велено, обежал дом. О торчащей в зубах папиросе он забыл сразу же, едва увидел распахнутое окно на двадцать четвертом этаже, свисающий с подоконника парашют и пустующие лямки креплений.

– Где он вышел, Дмитрич? – спросил советник, выждав, пока старик собразит, что к чему.

– В четвертое по счету окно под вами.

Через минуту Кряжин в сопровождении охранника звонили в дверь квартиры, расположенной на девятнадцатом этаже дома Кайнаковых. Такого сочетания спортивных и интеллектуальных методик для реализации намеченных преступных планов ему не только никогда не приходилось видеть, но и даже слышать о них. А между тем сам Кряжин не далее, как четыре дня назад, получил информацию из Франции, в которой значилось, что Немиров умеет управлять легкими самолетами, а участники его команды на берегах Ниццы любят прыгать с парашютом. Из этого следовало, что наиболее ответственные роли в операции играли люди проверенные, из числа тех, кто работал с Немировым во Франции.

Кряжин стоял, ждал реакции на многократные звонки и восхищался умом Немирова и человека, организовавшего это преступление. Советник шел по следу банды, и с каждым новым задержанием появлялась надежда на то, что он взял организатора или, по меньшей мере, его соучастника. Был Феликс, и не прошло и часа, как стало ясно, что он такая же подставная фигура, как и его отморозки с улицы. Потому-то он еще и жив! Ибо верит в решение Европейского суда.

Немиров, который видился Кряжину руководителем всей компании по похищению сына Кайнакова и последующих торгов, убит. Но и не он главное действующее лицо в этой истории! Просто, в отличие от Феликса, он руководил группой профессионалов и был посвящен в святая святых. И за дверью сейчас находился последний из его подчиненных, приехавший из Ниццы, как наиболее подготовленный и способный.