Особое мнение

– Нет, я по-прежнему на свободе, – просветил его Андертон, отвечая на генеральское рукопожатие. – Комиссар Уитвер в конце концов познакомился с нужной записью. – Он указал на пакет, который Каплан держал в левой руке, и честно посмотрел в глаза генералу.

Несмотря на некоторую нервозность, в целом Каплан пребывал в прекрасном расположении духа.

– Это великое событие для армии, – объявил он. – Думаю, вас порадует, что я намерен оповестить общественность о несправедливости обвинения, выдвинутого против вас.

– Я рад, – спокойно сказал Андертон.

– Вас обвинили незаконно, и это факт. – Каплан испытующе взглянул на Андертона, пытаясь понять, что он знает и чего не знает. – Флеминг должен был поближе познакомить вас с ситуацией. Это ему удалось?

– До некоторой степени – да, – кивнул Андертон. – Вы собираетесь обнародовать рапорт меньшинства, не так ли? Это все, что у вас с собой?

– Я собираюсь также сравнить его с рапортом большинства. – Каплан подал знак своему адъютанту, и через секунду у него в руках появился кожаный кейс.

– Все здесь, все доказательства, которые нам потребуются! Вы не против того, чтобы послужить в качестве прецедента? Ваше дело станет символом множества несправедливых арестов невинных людей. – Генерал взглянул на свой наручный хронометр. – Пора начинать. Не хотите ли присоединиться ко мне на сцене?

– Зачем? – пожал плечами Андертон. Холодно, но с какой-то подавленной страстностью, генерал Каплан объяснил:

– Затем, чтобы люди увидели живое доказательство. Вы и я, обвиненный убийца и его жертва. И мы спокойно стоим рядом, плечом к плечу. Разве можно наглядней разоблачить ужасный обман и бесстыдные подтасовки, которые практикует наша полиция?

– Я согласен, – кивнул Андертон. – Чего же мы ждем? Похоже было, что Каплан на это не рассчитывал. Он двинулся к платформе, подозрительно оглянувшись на Андертона и явно задаваясь вопросом, зачем он все-таки появился здесь и что ему на самом деле известно. Его неуверенность возросла, когда Андертон охотно поднялся вслед за ним по ступенькам и отыскал свободный стул поближе к микрофону.

– Вы полностью отдаете себе отчет, о чем я сейчас расскажу? – сказал он вполголоса, наклонившись к Андертону. – Это вызовет всеобщее недовольство системой допреступности. Сенат, скорее всего, ее полностью уничтожит.

– Я все понимаю, – подтвердил Андертон и скрестил руки на груди. – Валяйте.

Толпа сразу притихла, когда генерал Каплан достал бумаги из кейса и начал раскладывать их на столе рядом с микрофоном.

– Взгляните на человека, который сидит рядом со мной, – начал он ясным, хорошо поставленным голосом. – Вы все его знаете. Наверное, вы удивлены, увидев его здесь, так как недавно полиция объявила его потенциальным убийцей.

Глаза толпы сфокусировались на Андертоне. Все жадно таращились на единственного потенциального убийцу, который дал народу возможность поглазеть на себя с близкого расстояния.

– Несколько часов назад, однако, полиция отозвала ордер на его арест. Может быть, он сдался добровольно? Нет, он не сдался, его не поймали, однако полиция им больше не интересуется. Потому что Джон Эллисон Андертон не виновен в преступлении, ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем. Он был обвинен системой допреступности, которая исходила из ложных посылок… Эта машина так называемого правосудия обрекла многих наших граждан на незаслуженные страдания!

Толпа завороженно переводила глаза с Андертона на генерала Каплана и обратно. Все хорошо знали, как работает допреступность.

– Человек арестован и посажен за решетку под предлогом профилактической меры. – Голос Каплана постепенно набирал силу. – Его обвиняют не в преступлении, которое он совершил, а в том, что он якобы собирается совершить! Полиция утверждает, что если этот человек останется на свободе, то в ближайшее время неотвратимо нарушит закон… Однако истинного знания о будущем нет ни у кого.

В самом деле, как только мы получаем данные от провидцев, они сами тут же их опровергают. Утверждение, что человек нарушит закон в будущем, не более чем парадокс! Сам факт извлечения из будущего информации о том, что еще не произошло, делает ее более чем сомнительной. В каждом случае рапорты трех полицейских мутантов взаимно обесценивают друг друга. И если бы несчастного, обвиненного в будущем преступлении, не арестовали, он все равно бы ничего не совершил…

Андертон слушал Каплана вполуха, но толпа буквально впитывала его слова, затаив дыхание. Генерал огласил рапорт меньшинства и объяснил, что он в действительности означает и как появился.

Андертон достал пистолет Флеминга из кармана пальто и положил вооруженную руку на правую коленку. Генерал Каплан закончил разбирать “особое мнение” Джерри и перешел к материалам, полученным от Донны и Майка.

– На них была построена официальная версия. – объяснил толпе Каплан, – поскольку эти два мутанта посчитали, что Андертон должен совершить убийство. Теперь эти материалы автоматически обесценились, но мы прочитаем их вместе.