Особое назначение

— Моя история никакого значения не имеет, — равнодушно произнёс Торвальд, словно прочитав мои мысли. Хотя, возможно, они были написаны у меня на лице. — Давай-ка лучше поговорим о тебе. У меня, знаешь ли, мало свободного времени. Кто, если не я, будет поддерживать простых работяг, жаждущих отеческого совета от родной техподдержки?

Воистину, никто так не переживает за быт простых работяг, как… рваный носок на высокой должности. Я, между прочим, от него ответа больше недели ждал, альтруист несчастный.

— А что ты лично сделал для простых работяг? — не выдержав, спросил его.

— Столько, сколько ты и представить не в состоянии, — ответил носок. — Я опубликовал множество постов в социальных сетях, бичующих эксплуатацию рабочего класса. И сам каждый свой пост лайкнул.

— О-о-о, ну это, безусловно, да, сильный аргумент… Работяги могут дышать спокойнее…

— Оставь иронию. Я привлекаю внимание к проблеме. Делаю всё, что в моих скромных носочных силах… короче говоря! Описывай, что там за баг? — потребовал носок. — Я облазил и изучил Древнюю кузню и локацию с озером… там действительно что-то не так, но без твоего подробного описания, как всё произошло, я не могу разобраться.

Я однако не спешил пока что раскрывать ему все карты. Пусть сначала Торвальд скажет, как он сможет помочь мне с Соней.

— Я правильно понимаю? — скептически произнёс Торвальд, услышав мою точку зрения. Я не знал, как это объяснить, но мне упорно казалось, что носок смотрит прямо на меня… как бы дико это не звучало. У него ведь не было глаз. Хотя и рот отсутствовал, но он как-то ухитрялся говорить. — Ты хочешь забрать у Речи её собственность? Ценный экземпляр, достойный статуса целого босса уровня?

— Торвальд, догадываюсь, что это против правил, — произнёс я спокойно. — Но… тебе самому это не кажется неправильным? Просто так взять живое существо и привязать его к системе, словно бездушный винтик?

— Я не привык обсуждать решения руководства, — сухо произнёс разумный носок. — Но я тебе так скажу — Речь просто так никого в рабство не берёт.

— Как это?

— А вот так. Все из живых и разумных существ, кто томится… исполняет полезную функцию в Подземелье, ранее умерли. Ну кто по естественным причинам, а кто… по неестественным. Речь, руководствуясь своими соображениями, вернула их к жизни и поставила на службу — в уплату должка, скажем так, за возвращение с того света. Твоя Соня в прошлом погибла, но благодаря милости Речи теперь имеет второй шанс на жизнь. Да, это жизнь по сути в рабстве, но всё-таки жизнь. Это лучше небытия. Я ж почему тебе ранее говорил, что ты зажрался? Ты после смерти стал не рабом Речи, а полноценным игроком, ничем не ограниченным. Тебе куда сильнее повезло, чем остальным воскрешённым.

— С этой точки зрения да, — признал я. — Но меня вообще-то пытаются убить постоянно. И с родными и близкими я разлучён.

— Ой, моя родня — вообще швейная фабрика, — носок отчётливо хмыкнул. — А родной брат близнец вообще пал в неравной схватке, будучи сожранным стиральной машинкой Bosch…

Я это никак комментировать не стал.

— А тебе на счёт родни волноваться не стоит, — продолжал Торвальд. — Ты с ними всё равно вряд ли увидишься.

— Почему? — я чуть дар речи не потерял. О чём он вообще толкует? Почему это я не смогу встретиться с родными?

— Твои родные… ну по крайней мере родители скорей всего уже умерли, — рассеянно произнёс носок. — А старшие братья-сёстры, если они у тебя есть, уже глубокие дедушки-бабушки. У них дети, внуки или даже правнуки и своя состоявшаяся жизнь. Воспоминания о младшем братишке должны были уже сильно потускнеть.

— Да что ты такое говоришь… что всё это означает? — севшим голосом произнёс я.

— Потому что тебя воскресили только спустя сорок лет после твоей смерти, — любезно произнёс Торвальд. — Речь так решила. Почему — не знаю, не спрашивай, я всего лишь мелкий клерк в её структуре. Может просто срок подошёл или подходящая ситуация в Мирмеграде нарисовалась. Высокое руководство передо мной не отчитывается. Только Юлька с Ильёй иногда навещают, но у них там свои дела в Высоких Сферах… Ладно, вернёмся к тебе. Для тебя промежуточный этап послесмертия, конечно, пролетел в одно мгновение, но по факту да, твоя душа много десятков лет провела в стазисе. Или заморозке. Называй как тебе удобнее.

— То есть… — я не верил своим ушам. — Мне сейчас на самом деле за шестьдесят лет уже…

Вот так сюрпризец. Не самый приятный.

— Дай угадаю, — мрачно произнёс я. — Это было сделано для того, чтобы у меня не было желания возвращаться обратно в родное измерение?

— Чего не знаю, того не знаю, — равнодушно произнёс носок.

— Но… зачем меня так долго держали в заморозке…

— Ещё раз говорю, руководство меня в свои планы не посвящает, — ответил мне Торвальд. Он начал неторопливо ползать по столу, словно гусеница, сгибая спинку и шурша листами бумаги. Выглядело это так, словно человек, о чём-то напряжённо думая, ходит из угла в угол. — Хотя свои соображения у меня есть на твой счёт… Мне кажется тут дело в другом пользователе интерфейса. И её деятельности в Мирмеграде… Тебе она хорошо известна.