Особое обстоятельство

Как ни странно, мы проспали до десяти, каждый на своей половине кровати, а я — еще и с узурпированным одеялом. Проснувшись первой, я увидела, что Тимур еще спит. На животе, отвернувшись от меня, в белых боксерах, он выглядел словно рекламировал нижнее белье.

Я отправилась в душ, смывать с себя запах шашлыков и приводить в порядок мысли.

Максу, скорее всего, о ночном путешествии Тимура я не расскажу. И дело вовсе не в том, что он пригрозился мне физической расправой. Там был Лешка, и его появление явно не случайность.

Что ему нужно? Неужели Белогородцев действительно хочет спасти меня? Я зажмурилась, подставляя голову под струи душа, и вспомнила лицо его брата.

— Подвезти? — белая «Тойота» снижает скорость, подстраиваясь под мой шаг. Я узнаю его голос сразу, вскидывая голову, и останавливаюсь.

Из окошка праворульной машины на меня смотрит Пашка, улыбаясь — и от его улыбки кружится голова.

— Если не трудно, — киваю и обхожу автомобиль, усаживаясь рядом с ним. Тачка низкая, и я почти проваливаюсь в сидение, позволяя юбке задраться и обнажить ноги.

Лицо начинает гореть, когда я вижу брошенный на них взгляд — очень мужской, ни капли не стесняющийся. Пашка другой, он старше парней, с которыми мне доводилось общаться, и это заставляет волноваться и чувствовать себя не очень уверенно. Как и то, что Луиза считает его своим парнем.

Наше прошлое свидание чуть не свело меня с ума: каждый раз, когда Луиза оказывается в объятиях Паши, я ловлю на себе его взгляд. Когда он проводит рукой по ее плечу, глядя мне в глаза, я чувствую, будто он ласкает меня, а не ее. Когда они целуются, я отворачиваюсь, замечая, наконец, Леонида. Он вызывает только раздражение — всем, начиная от светлых бровей, так явно выделяющихся на загорелом лице, заканчивая толстыми пальцами рук. У Паши они другие — тонкие, с округлыми ногтями, и лежат весь вечер на коленке Луизы. А я хочу — на моей, и он это чувствует.

— Тебе куда? — лениво спрашивает он сейчас, а я нагло отвечаю:

— С тобой.

Он приподнимает брови и улыбается, качая головой:

— Не боишься?

— А ты? — видимо, излишняя наглость компенсирует внутреннее стеснение.

— А надо?

— Я не охочусь, когда не голодна, — пожимаю плечами, а Паша расслабленно откидывается назад, придерживая руль одной рукой:

— Дерзкая. Люблю таких.

И от этих слов все внутри переворачивается. Я приоткрываю окно, сбрасывая обувь, и устраивая одну ногу на панели. Юбка задирается еще выше, почти до самых бедер, а я вспоминаю, какое на мне сегодня белье. Тина, о чем ты? Тебе семнадцать, ты и мужчину голого ни разу не видела.

— Сейчас заедем в одно местечко, — предупреждает он, а я киваю, — мне все равно, я сбегаю из дома, лишь бы не сидеть вместе с бабушкой, слушая наставления.

Паша оставляет меня одну в машине возле магазина в старой кирпичной двухэтажке, а я лениво ковыряюсь в телефоне. Черно-белый, с дурацким экраном, — такой же, как у Лу, один из самых дешевых. Только я вспоминаю о ней, как она начинает звонить. Разглядываю ее номер на дисплее, раздумывая, а потом выключаю звук, убирая телефон в сумку — и вовремя.

— Не скучала? — Пашка садится за руль, заводит машину и стартует вперед, прибавляя музыку громче.

— Самую малость, — улыбаюсь.

— Ну все, теперь я в твоем распоряжении, — и этой фразой мне сносит башню. Я смотрю на него долго, вкладывая во взгляд все, что крутится в голове. Мы встречались позавчера, — и ровно с тех пор все мысли мои сводятся к нему.

Хочется задать вопрос о Луизе, но я молчу. Знаю, что они не виделись и что он не звонит ей, и радуюсь в душе. Мне стыдно, но ничего не могу с собой поделать: желание оказаться в объятиях Паши, так же, как и подруга два дня назад, накрывает с головой.

— Вот и чудесно, — отвечаю я, а парень серьезно кивает, соглашаясь со мной.

Мы спускаемся на машине к реке в старом районе, — в паре метров от «Тойоты» волны ритмично заползают на песчаный берег, и даже в их движении мне видется что-то сексуальное.

— Прогуляемся? — предлагает Паша. Я молча выхожу из автомобиля, подходя к самой кромке воды и обхватываю себя руками. Мгновение — и он оказывается сзади, утыкаясь в затылок. Дыхание горячее — и его, и мое, Паша прижимает меня спиной к себе, и я выдыхаю сквозь зубы, чувствуя себя пьяной и влюбленной.

— Тина, — зовет он, а я поворачиваюсь, подставляя губы под поцелуй, и понимаю, что теперь Пашка мой — мой, а не Луизы.

Жаль только, что ничем хорошим для нас обоих это не кончится.

Через два часа в номере появилась Светка.

Ее вид радости не прибавлял, — она заявилась в короткой юбке, демонстрирующей длинные ноги, и с двумя фирменными пакетами в руках.

— Ваш заказ, — пропела она, вваливаясь внутрь и закрывая за собой дверь. Я закатила глаза, выражая отношение к ее неудачной маскировке, а Тимур одобряюще хмыкнул. — Я ненадолго, — предупредила Света.

— Какое счастье, — не удержалась я, но девушка никак не отреагировала.