Особое задание (сборник)

Я не был любителем увешивать себя гранатами и пистолетами. Всегда довольствовался одним револьвером. На этот раз стал похож на анархиста: в деревянном футляре маузер, за пазухой вальтер, нож по самую рукоятку утонул за голенищем.

Наконец сумерки. Еще раз проверил свою экипировку.

Зная, что с пути убраны все лишние люди, я все же более тщательно, чем всегда, соблюдал меры предосторожности.

На мое счастье, тучи низко нависли над погрузившейся во мрак землей. Но даже при этих благоприятных условиях маскировки нельзя было позволить себе какую-либо небрежность. Я старался не выходить на середину дороги, прижимался к деревьям, останавливался, прислушивался.

На условленном месте обнаружил "душегубку" - у лошадей на мордах висели мешки. Убедившись, что за мной никто не наблюдает, вышел к реке Сестре. Сквозь густой мрак заметил на другом берегу тени. Подал условный сигнал и стал ждать.

От группы отделился один и направился к реке. Вот он вошел в воду... Я считал каждый его шаг. Наконец он на нашей, советской земле...

Но неожиданно возникла заминка. Я услышал, как с того берега мне сказали:

- Вы нужны на пару слов.

"Черт вас угораздил! - выругался я про себя. - Зачем я вам понадобился? Если хотите меня задержать в качестве заложника, то напрасно стараетесь!"

Финн еще раз повторил приглашение. Я решил не двигаться. Чтобы оттянуть время, сказал первое, что пришло на ум:

- Я не могу бросить повозку. Да и ехать потом мокрому не очень приятно.

А сам приготовился к худшему: расстегнул футляр маузера и решил, если тот, что стоит сейчас на нашей стороне, задумает вернуться, открою огонь. Не дам ему уйти.

Буду бить по ногам, а затем на себе дотащу до повозки.

Но все обошлось благополучно. Ночной "гость" что-то сказал финнам по-английски и двинулся ко мне.

Я cблегченно вздохнул и снял руку с пистолета.

- Показывай дорогу! - вместо приветствия сказал мне человек высокого роста, одетый в пальто и высокие сапоги.

Я повернулся и пошел к повозке. Он последовал за мной.

Я не предполагал, что пассажир окажется таким разговорчивым. Удобно усевшись в "душегубке", он посмеивался над ухабистой дорогой, обещал рассказать о ней в Лондоне.

"А будешь ли ты в Лондоне?" - подумал я. Но разговор поддерживал, поддакивал, стараясь показать, что я человек, которому наплевать на все, лишь бы платили деньги.

Перед мостом через Черную речку я остановил повозку и сказал:

- Пойду посмотрю, нет ли на мосту пограничников.

Я решил до конца играть роль преданного человека.

Проверку моста я всегда делал, когда сопровождал ШульцСтесинскую, и хотел быть до конца "заботливым".

Покинув "гостя", я думал сначала для отвода глаз постоять в кустах и вернуться. Но что-то подсказало мне сделать все по-настоящему. И я стал тщательно осматривать подходы к мосту. Это - спасло. Когда вернулся к повозке, пассажира там не обнаружил. Прежде всего испугался: "Из рук выпустил такую птицу!" Но тут чуть не вслед за мной со стороны моста появился и он.

"Вот так растяпа! - подумал я про себя. - По моим следам шел враг, а я и не заметил. А что бы произошло, если бы я не дошел до моста?"

...Перед станцией я остановил повозку в небольшом лесу, рассчитав, что пассажир не пойдет за мной, пока я схожу за билетами, а останется в повозке. Так и получилось. Это дало возможность найти того, кто должен был принять "гостя" и сопровождать до Москвы.

Вот и четвертый вагон первого утреннего поезда. Я протянул руку на прощание. Пассажир вложил мне в ладонь какую-то бумажку. После ухода поезда я рассмотрел бумажку и увидел... тридцать рублей. Крутил их так и сяк, пытаясь обнаружить какую-нибудь запись.

Докладывая по телефону Мессингу о сдаче "груза", не забыл упомянуть и о деньгах.

Мессинг засмеялся:

- Это он тебе на чай отвалил!

Через несколько дней я узнал, кого так удачно проводил. Это был начальник восточноевропейского отдела разведки Великобритании Сидней Джордж Рейли.

ВЫСТРЕЛ В НОЧИ

С закрытием "окна" я почувствовал себя так, будто с моих плеч свалилась тяжелая ноша. Вновь появилось хорошее настроение, желание наверстать упущенное.

Стремясь идеально поставить охрану границы, успевал всюду: отправлял очередной наряд по охране границы, проверял посты, высылал-дозоры в самые уязвимые места участка.

Я наслаждался свободой, жизнью. Только теперь понял, как тяжело было вести двойную игру. Но вместе с тем эта игра научила меня ценить жизнь, понимать ее лучше, чем понимал до сих пор.

Через неделю меня снова вызвали к Мессингу. Думаю:

"Неужели опять "окно"?.."

В кабинете полномочного представителя ОГПУ на этот раз было людно. Один высокий, стройный мужчина чем-то напомнил мне заграничного "гостя".

- Ну вот, дорогой товарищ Петров, - обратился ко мне Мессинг. - Считай, что твое "окно в Европу" захлопнулось. За поимку Рейли Феликс Эдмундович просил передать большую благодарность.

Мне крепко жали руку, дружески похлопывали по плечу. "Молодец, пограничник! Настоящий артист. Подумать только, провел самого Рейли!"

Когда закончились поздравления, Мессинг начал деловой разговор.