Особые обстоятельства (СИ)

— Благодарю за сведения. Очень любопытно все складывается, хочу я вам сказать. Убиты две юные девицы и повеса-гуляка, волочащийся за каждой второй юбкой. А какой-то молодой человек, влюбленный в нису, пытается провести ужасный ритуал, намереваясь, по всей видимости, спасти даму сердца от власти деспотичного отца. Любопытно… Я бы напросился на чашку чая, дабы обсудить варианты, но боюсь, вы не предложите мне даже плесневой корки.

— Убирайтесь! — выкрикнул Дарьян хрипло, словно его держали не за руку, а за горло. — Убирайтесь!

— Вам не нравится история, которую я поведал? — доброжелательно произнес Димитрий, но на фоне произошедшего его доброжелательность конечно выглядела издёвкой. — Вам кажется, я откуда-то узнал сокровенное? В этом есть доля правды. Но только доля. Я слышал ваш совет Нежелану — это верно. А в остальном… Разве вы — такой единственный? Подумайте: что, если я вам рассказал совсем не вашу историю, а свою?

Дарьян не ответил.

— Что ж, всего доброго. И несмотря на все произошедшее, хочу заверить, что не делаю никому зла. Если вдруг вы решите чем-то поделиться — я всегда буду рад вашему визиту. Вы зря ищите во мне врага. Я был бы рад иметь такого помощника. Жаль, что вы ко мне настолько предвзяты.

Сыщик вышел. Нутро ликовало, ведь игра удалась и получилось подтвердить некоторые догадки. Но одновременно внутри разливался холод. Это было… грязно.

Но вырывать ногти — грязнее, верно?

Впрочем, ногти ещё впереди…

Димитрий остановил первого попавшегося извозчика и, велев ехать побыстрее, отправился к уже знакомому доходному дому.

Нежелан Летнь сидел в кровати и читал. Конечно же, газету. Когда сыщик вошёл, он даже не поднял головы. Кривз улыбнулся, отметив удивительное сходство с поведением Дарьяна.

— Зачем вы пришли?

— Не очень дружелюбно. Для начала — здравствуйте.

— Здравствуйте. Так по какой причине вы явились?

— О, я ненадолго. У меня всего пара вопросов.

Главное — подцепить нить. А дальше…

— Вы ведь знаете все сплетни города, уважаемый Коготь? Кстати, почему "Коготь"?

— Потому что царапаю. Вопросы закончены?

— Нет, что вы, — Димитрий сел на сундук. — Мне просто жутко интересно: нис Бель дружит с наместником, веном Кос?

Кажется, газетчика удалось удивить. Он оторвал взгляд от бело-серого листа, посмотрел на сыщика.

— Они не приятельствуют.

— Но почему тогда нису Бель все сходит с рук?

— А чему там сходить? Это же его дочь, а не чужая. "Дела семейные," — как выразился судья. Особые обстоятельства, будь они прокляты!

Ага! Значит, кто-то открыто пытался добиться справедливости, но не смог!

— Но разве влюбленный молодой человек не найдет способа спасти даму сердца?

Нежелан пожал плечами.

— Что есть любовь — вопрос философский. Я, например, не влюблен. Мне откуда знать?

— Но Дарьян сказал, что знаете.

Газетчик удивлённо приподнял брови. А затем рассмеялся. Смех его был каким-то… сухим, скупым и перемежался болезненным кашлем.

— А ведь вы меня провели! Вы не знаете имя влюбленного, так? О, сколько кумушки настроили догадок в свое время! Никто никогда не знает, что произошло, как произошло, но все норовят рассказать "ту самую правду"! Занятное дело! Смею заверить… — Пауза. Нежелан поднял руку, пошевелил пальцами, словно пытался нащупать правильное слово. — Заверить… Что я тоже не знаю!

Нарочито невинная улыбка на бледном лице.

Это была явная издёвка.

— Знаете! — воскликнул Димитрий и попытался поймать взгляд Нежелана, но тот опять уткнулся в газету. Сыщик встал. Заходил по комнате.

— Вы понимаете, что вредите следствию?

— Какое дело следствию до парочки глупых влюбленных?

— Такое, что влюбленный участвовал в ритуале призыва демона!

Победа!

Руки, держащие газету, дрогнули.

Закрепить успех, скорее!

— И в результате погибли три ни в чем неповинных, — враньё, но пусть будут невинными для большего драматизма, — человека! Трое из пяти — это много!

Да! Да! Побелевшие пальцы, сжатые губы… Верно! Поймать бы взгляд, подцепить бы ниточку злости или обиды…

— Вы не боитесь ответственности за сокрытие данных о преступлении?

Проигрыш. Нежелан весь подобрался, успокоился. Видно, что угрожают ему не в первый раз.

— Докажите сначала, что я что-то знаю.

— У меня записка. От неизвестного хранителю музея.

— Вряд ли там что-то сказано обо мне.

— Но с ней найти юношу, влюбленного в нису Бель, будет не так сложно.

Нежелан зашуршал газетой, переворачивая лист. На Димитрия при разговоре он больше не смотрел.

— Так ищите. Кажется, это ваша работа. Или я ошибаюсь?

— Выполнять работу гораздо легче, если никто не пытается скрыть важную информацию.

— Вы роете не в том направлении.

— Откуда такая уверенность?

— Ну это же не ритуал жертвоприношения. А то, что случилось до этого, больше было похоже именно на жертвенные ритуалы. Здесь же умерли сами участники.

Димитрий сел на кровать, вынуждая молодого человека отпрянуть и поднять глаза.

— Вы знаете. Вы были там. Более того, вы смогли уйти, добраться до дома хранителя музея и там перевязать раны. Остались следы вашего пребывания. Довольно яркие. Так что я точно знаю, что вы там были.

Ниточка вины. И боли. Да, был.