Особые обстоятельства (СИ)

Кривз встал. Мир покачнулся, но тут же заботливо подставил под плечо стену. Опираясь на холодный камень, удалось выйти из комнаты, пройти коридор и втиснуться в мелкое помещение у входной двери, где сидел дежурный.

О, зрелище стоило этих усилий! Вен Кос, младший конечно, — мокрый, злой, окровавленный и абсолютно трезвый стоял у входа. На руках он держал… Ладу.

Вот как. Значит, про папашу и сестру все знал.

Девочку у него тут же принял бородатый квартальный. Цветана убежала хлопотать над замёрзшим ребенком.

— И как? Выиграли спор? — спросил Димитрий.

— Ой, — оглянулся на него Вито с испугом. — А я вот. Бежал будить!

Вен Кос скривил губы.

— А я вам говорил. Я говорил! А вы не слышали.

— Значит, плохо говорили.

Молодой человек не стал спорить. Сыщики и квартальные быстро разошлись. Ареста второго вена Кос их тонкая чиновничья душевная организация, видимо, могла не вынести.

Димитрий смотрел на Мирана, Миран — по сторонам, Вито переводил взгляд с одного на другого, дежурный пытался посереть лицом так, чтобы слиться со стеной.

Тишина звенела в ушах и тянула жилы.

— И чего вы ждёте?

— Я не знаю, — ответил наследник убийцы. — Не знаю.

— Вы знали?

— Конечно. Я же жил с ним в одном доме.

— Участвовали?

Каркающий смех.

— Ну что вы! Он бы никогда в жизни не доверил бы мне такое важное дело! Я просто замечал. А потом спросил. И он мне ответил.

— Вы могли спасти не одну жизнь, если бы пришли сразу и рассказали о своих наблюдениях.

— У меня нет ваших полномочий.

Тянем-потянем.

— Ещё.

— Я боялся за сестру.

— Ещё.

— Я смалодушничал. Отец всегда казался всеведущим и всемогущим. Он в любой ситуации знает, что надо делать. Он не может ошибаться.

Какая тонкая ниточка. Так легко рвется. А что под ней прячется?

— Ложь. Но врете вы себе. Вы поняли довольно рано, что происходящее — зло. Но не нашли в себе сил оспорить авторитет отца хотя бы мысленно.

— Возможно, — покладисто согласился вен.

— Где вы нашли Ладу?

— У отца за городом есть лесной домик. Совсем близко, если скакать на лошади. Туда часто ездили посыльные, кормить собак.

Ну, теперь понятно, откуда кровь. Собаки, видимо, мертвы, раз вен здесь.

— Пожалуй, вам надо к доктору.

— Я…

— Жаждете искупить вину, дёргая ногами на виселице?

Миран сглотнул.

— Не знаю. Не хочу оставлять сестру одну. Но и жить тошно.

— Сбежать — это, конечно, достойный выход.

Губы скривились, но так и не сложились в улыбку.

— Отец тоже говорил, что во мне нет достоинства аристократа, как не учи.

— Поведение вашего отца безупречно, я так понимаю?

Миран не ответил.

— Идите, вен Кос, домой. Завтра придете давать показания.

Удивление.

— Но как же…

— Я понимаю, что вам очень хочется мучениями телесными перекрыть ваш душевный раздор, однако ваши догадки — лишь догадки. Вы не участвовали в делах отца. Полагаю, ваш опрос мы можем отложить на завтра. Уже почти ночь.

— Да? Да, конечно. Вероятно, так и стоит сделать. Бабушка, должно быть, ждала к ужину и теперь волнуется. Да, может быть. Ехать.

Молодой человек растерянно осмотрелся, развернулся к двери.

— И непременно посетите доктора. На вас слишком много царапин.

— Да. Сид Угль. Хороший доктор. Конечно. Конечно.

Миран вышел — в ночь, под дождь, совершенно потерянный.

— Ну что, Вито? Дело сделано? — устало спросил Димитрий. Усталость впервые была какой-то… пусть не светлой, но хотя бы завершенной. Душу не бередило "я ещё не всё сделал". Эта история подходит к концу. Для кого-то — трагическая. Для кого-то — даже счастливая. В меру.

— Газетчик Летнь был?

— Да, приходил. А потом ушел с Дарьяном к нисе. Видимо, нису Бель уже не вернуть дочерей. С такой-то оглаской.

— Он их потерял давно, просто этого не понял. Ниса Аль с невестой выпустили?

— Да. Они поссорились. Правда, как-то странно, молча. Потом помирились. Потом она плакала на его груди, а он ее целовал. Вскоре приехал экипаж и увез их в дом нисы Аль.

— Хорошо. Спасибо, Вито.

Парнишика топтался на одном месте. Димитрий зашагал к кабинету, где Цветана работала с бесконечными бумагами. Он почему-то стал считать его своим.

— Что хочешь спросить?

— Зачем вы дали мне письмо, которое я должен был потерять?

— Затем, что если бы я не послал распоряжений, это выглядело бы подозрительно. А нам нужно было подстегнуть убийцу к действию. У злодея было мало времени предотвратить арест. Он должен был убить меня, и перехватить письмо. Логичнее всего — подкараулить тебя у дома, отобрать документ, вернуться, убить меня.

— Какая-то сложная схема.

— Я просто знаю, как он думал.

— Это сложно?

— Иногда это страшно. Понять хороших людей порой не так просто. Понимать плохих — тем более тяжёлое занятие.

Вито кусал губы. Димитрий уселся за стол Цветаны, махнул мальчишке сесть напротив.

— Я… Вы…