Особые отношения

— Это не к тебе она так относится, — наконец произнес отец, глядя перед собой. — А ко мне. Когда я только-только познакомился с твоей матерью, она даже мной восхищалась. Она была совсем молоденькой медсестрой, недавно приехавшей из Ланкашира, и, думаю, я казался ей очень умудренным уже человеком, который сумеет обеспечить ей новую, увлекательную жизнь. Тогда Национальное управление здравоохранения только начинало свою работу. Профессия врача в то время была очень престижной. Они были столпами общества, почти рыцарское сословие… А я учился в университете и неплохо проявил себя во время войны. — Он вдруг скривился. — Все это чепуха. Фактом было то, что у меня была не очень высокая квалификация. Я хотел стать хирургом, но обнаружил, что на семью этого жалованья будет недостаточно, и потому я стал армейским врачом. Это давало больше денег и возможность повидать мир. Конечно, новая моя работа была довольно примитивной, но я хотел, чтобы Мэри была счастлива.

Но она не была, поняла Анни то, что отец не произнес вслух. Анни не знала, что сказать в ответ. Она еще никогда не слышала, чтобы отец говорил так много.

— Хей-хо, — он шлепнул рукой по рулю и улыбнулся. — Нам пора нести сумки?

Они сдали багаж, затем поднялись в бар и сели на высокие стулья. Кофе им подали в маленьких стаканчиках.

— Тогда почему ты женился на ней? — внезапно спросила Анни.

Ее отец с удивлением глянул на нее.

— Я любил ее. Я боготворил ее. — Он рассмеялся. — Она была как фейерверк в ночном небе. За ней увивались все — доктора, половина больных. Но… она выбрала меня. — Он поставил стаканчик на покрытую алюминием крышку стойки. — Твой молодой человек стоит того, чтобы ты была с ним?

— Да, — сказала Анни.

— И ты не слишком спешишь?

— Нет.

— Тогда вот твой билет.

Когда Анни вспоминала его заметную фигуру у лестницы аэропорта, ее губы невольно трогала нежная улыбка.

…Поезд дернулся, как будто собираясь остановиться. Анни выглянула в окно, увидела посыпанную гравием дорогу в тени деревьев и обменялась заговорщическим взглядом с седовласой парой. Это был «фирменный» трюк поезда на Оксфорд, предназначенный для того, чтобы поднять с мест некоренных жителей Оксфорда, которые поспешат собрать свои вещи и выбежать в коридор, где будут мешать друг другу. Она вспомнила, как засуетилась тогда сама, когда поезд затормозил на этом самом месте ровно двенадцать месяцев назад. И еще вспомнила, с какой леденящей вежливостью ей сказали тогда в Леди Маргарет Холл: «Простите, видимо, произошла ошибка. Вы говорите — Паксфорд? У нас нет записи о вас». Но она предъявила им телеграмму, поскольку ожидала что-то подобное. Воспоминания о тех днях неопределенности заставили ее сейчас покраснеть. Никто не предупредил ее, что Оксфорд весьма привилегированное учебное заведение, в который охотно принимают только девушек с хорошей родословной и двойными фамилиями. То, что Анни удалось поступить в Оксфорд, было достаточно необычно, и ее подвиг даже был увековечен в ее школе: ее фамилия была вырезана на деревянной доске почета в зале собраний. В тот год только ей из их школы удалось попасть в Оксфорд, и поначалу там было очень одиноко.

Вскоре она обнаружила, что по уровню знаний ничем не уступает другим. Мало того, поскольку в Оксфорде на двадцать парней приходилось только пять девушек, она ощутила себя в привилегированном положении. Поначалу она охотно откликалась на предложения парней провести вместе вечер, но скоро поняла, что многие из них довольно скучны и неуклюжи. Она стала более разборчивой. К концу первого семестра у нее было уже много друзей. Ко второму семестру она изменила свой гардероб, отказавшись от егерской куртки ради более привлекательного одеяния, а также приобрела дневник с разлинованными страницами, отпечатанный в Индии. Анни с увлечением стала заносить туда расписание лекций, время заслуживающих внимание собраний, вечеринок и фильмов. Анни и не представляла, что на свете существует столько интересного.

Ей пришлось освоить совершенно новый для себя язык. Начальство в колледжах Оксфорда имело множество титулов и званий — декан, ректор, президент, глава колледжа или директор колледжа. Экзамены тоже имели разные названия и цели — экзамен по окончании семестра, вступительный экзамен, публичный экзамен на степень бакалавра. На экзамены положено было являться только в черном и белом. Новый колледж звался просто «Новый», Университетский Колледж назывался «Унив», Бразеноуз Колледж звался сокращенно — «БНК», Стентмунд-Холл назывался «Тедди Холл». «Посвящение» было церемонией официального приема студентов в члены университета. «Идти по реке» значило плыть по реке на лодке, а «идти вниз по реке» означало участие в гребных гонках либо присутствие в качестве болельщиков на берегу, в этом случае рекой была Темза, которую в Оксфорде именовали Айсис.