Особый дар

Недели проходили одна за другой, и я постепенно привыкала к мысли о том, что я больше никогда ничего не услышу об Арманде. На душе у меня было очень тяжело. И чем больше времени проходило, тем невероятнее мне самой казалось, что вся эта история мне не приснилась, а была на самом деле.

Лето наступало крайне медленно, но все же наступало, и как-то вдруг начались все эти топики с голым животом, открытые бассейны, мороженое. Джессика уже давно забыла про Доминика, а ее новую мечту звали Олаф, он был почти двухметрового роста и ездил на мотоцикле. Но у меня уже не было никаких порывов поддразнить Джессику по этому поводу. Я только раз подколола ее, когда услышала, что они с Олафом собираются на летних каникулах поехать жить в палатке на юг Франции. Но это было только один раз, и мы давно забыли об этом.

На смену лету пришла осень, потом неожиданно рано наступила зима. На Рождество мне подарили новенькие горные лыжи, и мы с Джессикой поехали на Новый год кататься на лыжах в Альпы. В канун Нового года мы сидели в маленькой горнолыжной гостинице вокруг огромной кастрюли глинтвейна, а в полночь вышли на улицу. Повсюду лежал снег, и мы смотрели на фейерверки, которые взмывали из долин прямо в небо. Над нами висела бледная полная луна, и у меня на глаза навернулись слезы, сама не знаю отчего.

После туманов и зимней слякоти, а также после моих весьма посредственных полугодовых оценок началась холодная, дождливая весна. Мой восемнадцатый день рождения я встретила в страшный ливень, температура на улице не поднималась выше девяти градусов тепла. Джессика подарила мне связанный ею самой шарф в незабываемой цветовой гамме лиловых и желтых тонов, а родители вручили мне уже заполненный формуляр на курсы по вождению. Экзамен по теории был сущим пустяком, я сдала его без единой ошибки, но зато на практических занятиях за несколько часов довела моего инструктора до бешенства, иногда я была в полной уверенности, что никогда не научусь одновременно крутить руль, нажимать на педали, смотреть на дорогу и обращать внимание на дорожные знаки! Но как-то я все-таки разрубила этот гордиев узел и всего за час с ходу откатала все, что требовалось на экзамене, и даже больше.

Но еще до того как я сдала экзамен, в жаркий летний день, была среда, за две или три недели до окончания учебного года, меня вызвали после второго урока в ректорат.

Мне было очень не по себе, пока я шла через всю школу и припоминала, что я могла такого натворить. Но оказалось, что строгого ректора вообще нет в кабинете, только школьная секретарша.

— Вам срочный звонок, — сказала она. — Из университетской клиники.

Она с нарочитой заботливостью пододвинула мне к телефону стул.

— Вам, может быть, лучше сесть.

Я страшно перепугалась. Университетская клиника? Неужели что-то случилось с моими мамой или папой? Я села и взяла лежавшую на столе трубку так, словно она была зверьком, который может меня укусить, если я его неправильно схвачу.

— Да?

— Алло? Мари? — услышала я голос, который показался мне знакомым.

— Я слушаю.

Последовала пауза, как будто телефонная сеть хотела сначала набрать побольше воздуха.

— Мари, это Арманд.

— Арманд?!

Я разинула рот и выпучила глаза.

Секретарша, разумеется, восприняла мою реакцию совершенно иначе. Она сочувствующе посмотрела на меня и сказала:

— Я принесу вам воды. Только не упадите со стула.

— Арманд! — прошептала я, когда она вышла. — Ты? Где ты? Как у тебя дела? Что это значит — университетская клиника?

— Это я так только сказал, чтобы они позвали тебя к телефону.

— Что? Но почему?…

— Мне ничего другого не пришло в голову. Я мог бы позвонить тебе домой, но ваш номер наверняка прослушивается.

Секретарша вернулась и протянула мне стакан воды. Потом она снова встала к двери и озабоченно стала смотреть на меня, как будто я в любой момент могла упасть в обморок.

— Я полагаю, сейчас в комнате еще кто-то есть, кто слушает все, что ты говоришь, — продолжил Арманд.

— Да, — я кивнула.

— Я так и думал. Ладно, ничего. Я только хотел сказать, что мне, похоже, действительно удалось от них уйти. Это было очень непросто и опасно, но это целая история, к тому же все уже кончено. Я уже несколько месяцев живу здесь, далеко, у меня есть работа, я неплохо зарабатываю и наслаждаюсь своей свободой. Это так здорово.

Я перевела дух.

— Я очень рада за тебя, — сказала я. Значит, он был где-то за границей. Этот разговор, должно быть, стоил ему целого состояния.

— Как твоя жизнь? Ты тогда нормально добралась до дому? — поинтересовался он.

— Да, нормально, — поспешила ответить я. — Живу хорошо. У меня… все хорошо.

Но хорошего ничего не было. Снова слышать его голос — во мне словно открылась старая рана. Он вздохнул.

— Знаешь, без тебя у меня бы ничего не получилось. Если бы не ты… Я все еще до конца не знаю, что именно ты сделала, но в любом случае хотел тебя поблагодарить.

— Не стоит, — сказала я и быстро добавила: — Я была рада тебе помочь.

— Извини, что напугал тебя своим звонком.

— Ладно. Ничего страшного.