Особый отдел и око дьявола

— Вроде того. К охоте он пристрастие имел и лес понимал. С ним даже егерь Хренов одно время якшался. Наверное, браконьерствовали на пару.

— Это тот самый егерь, которого собственные собаки разорвали? — уточнил Цимбаларь.

— Ну да, — с некоторым смущением ответил староста. — Должно быть, их бешеный волк прежде покусал. А иначе как этот случай истолковать?

— Вот видите, вам опять приходится притягивать объяснения за уши, — заметил Цимбаларь.

— Как же вы сами подобные казусы объясняете? — Староста испытующе прищурился.

— Пока никак. Но полагаю, что все эти трагические происшествия имеют общую подоплёку.

— Уж не о сатане ли вы говорите? — Староста покосился на икону, но от крестного знамения на сей раз воздержался.

— Нет, так высоко я не замахиваюсь, — Цимбаларь невольно улыбнулся. — Мистика здесь ни при чём. Ответ кроется в самых прозаических вещах. Возможно, это какие-то редкие микроэлементы, содержащиеся в питьевой воде. Или укусы неизвестных науке насекомых...

— Знаете, что я вам скажу, — староста придвинулся к Цимбаларю поближе. — Что-то похожее мне и покойный Матвей Матвеевич толковал. Дескать, в окрестностях Чарусы завелась неведомая порча, которая людей с пути истинного сбивает. Вот бедняга и поплатился за свои слова... А допрежь того участковым у нас был Илья Яковлевич Докука, майор, как и вы. Двадцать лет в Чарусе прослужил и ничего странного не замечал. Тоска тут у вас зелёная, говорил.

— Где же он сейчас?

— Вышел на пенсию и к дочке в Крым уехал.

— Вместе с семьёй?

— Детей ему бог не дал. А обе жены здесь похоронены.

— Что же с ними случилось?

— Первую, которая на ферме зоотехником работала, племенной бык забодал. А вторая, когда примус заправляла, случайно облилась керосином и сгорела, — как ни в чём не бывало объяснил староста.

— И после этого майор Докука по-прежнему не замечал никаких странностей, — с сарказмом произнёс Цимбаларь. — Я бы хотел взглянуть на могилы его жён. Где находится ваше кладбище?

— Да недалече, за речкой. Только его сейчас так замело, что и верхушек крестов не видно.

— В этом году, значит, никого не хоронили?

— Бог миловал.

— А что с вашей учительницей случилось? — Задав этот вопрос, Цимбаларь невольно вспомнил Людочку Лопаткину, которая должна была появиться здесь со дня на день.

— Ох, и не спрашивайте, — староста тяжко вздохнул. — Она, горемычная, у меня угол снимала... Допоздна книжки штудировала. А однажды ночью взяла да и отравилась.

— Чем?

— Таблетками.

— Какими?

— Самыми обыкновенными, которые от простуды принимают... Аспирином, кажется... Только она очень много проглотила, штук пятьдесят сразу. Так врач после вскрытия сказал... А вы разве в своём компостере об этом не читали?

— В компьютере, — машинально поправил Цимбаларь. — Не успел ещё... Она прощальную записку оставила?

— Оставила. На самом видном месте. «Так будет лучше для всех».

— Для всех... — повторил Цимбаларь. — А для кого конкретно?

— Кто же знает... По крайней мере, её матери и сёстрам лучше не стало. Поговаривали, что она к Матвею Матвеевичу сердечную привязанность имела, но тот уже неделю как преставился... Жалко девчонку. Тоненькая была, очкастая, голос писклявый, а детишки наши в ней души не чаяли.

— Кто же их сейчас учит?

— Да все понемножку. Есть тут у нас грамотные люди, не сумлевайтесь.

— Ладно, не будем о грустном... Жить я, значит, буду на той половине, — Цимбаларь кивнул в сторону дощатой перегородки, не доходившей до потолка на целую пядь. — А как насчёт стирки, питания и прочих бытовых удобств?

— Столоваться будете у Парамоновны, — охотно пояснил староста. — Она у нас мастерица на все руки. И пироги печёт, и грибы солит, и капусту квасит.

— В этом я уже убедился, — буркнул Цимбаларь, непроизвольно трогая ширинку.

— Она же вам постирает и печку истопит, — продолжал староста. — А если хотите, кого-нибудь помоложе найдём. Хотя бы ту же Зинку Почечуеву, к которой Чалый сватался. Она хоть и числится библиотекарем, а целый день без дела шастает.

— Нет-нет, — поспешно отказался Цимбаларь.

— Ну и правильно... Коварная бабёнка, даром что образованная... В баньку будете ко мне ходить, если не брезгуете, конечно. Остальные бытовые удобства во дворе.

— Скажите, а на кого здесь можно положиться в случае непредвиденного инцидента?

— Вот уж не знаю... Инциденты у нас вырезают только в райцентре, — ответил староста, полагавший, что речь идёт об аппендиците.

Осознавший свою ошибку, Цимбаларь немедленно поправился:

— Я хочу знать, на чью помощь мне можно рассчитывать.

— Да хоть на мою. Пусть я и считаюсь инвалидным пенсионером, но любого мазурика и сейчас в бараний рог согну. А если я из деревни отлучусь или пьяным лежать буду, зовите Борьку Ширяева. Он хоть и бывший тюремщик, но за общественный порядок радеет как никто другой. К тому же в церкви прислуживает. А найти его очень просто...

— Больше ничего не говорите, — перебил старосту Цимбаларь. — В самое ближайшее время я планирую провести подворный обход. Тогда и познакомлюсь со всеми местными жителями. У нас на службе порядок такой.