Особый склад ума

Мартину стало трудно дышать. Горло пересохло, мускулы были напряжены, руки подергивались. Ощущение лезвия, приставленного к горлу, мучило его, создавая впечатление, что он связан некими невидимыми узами, которые невозможно порвать. Голос убийцы звучал ритмично и мягко. Чувствовалось, что он принадлежит человеку образованному, но, что гораздо хуже, в нем веяло дыхание смерти, когда произносимые им слова захлестывали слушающего, накрывая своей неумолимой волной, словно удушливая жара в летний знойный день. Мартин понимал, что мягкость и текучесть своих слов убийца не раз использовал прежде, чтобы обнадеживать своих жертв, почти обезумевших от ужаса. Вкрадчивость его голоса сбивала с толку. Она совершенно не сочеталась с насилием, которое вот-вот должно было последовать, а вселяла надежду на нечто иное, куда менее страшное, чем то, чему предстояло свершиться. Подобно слезам крокодила, спокойствие этого убийцы служило маской, за которой скрывались жестокие намерения. Внутренне Мартин изо всех сил сопротивлялся нахлынувшему на него страху. Он привык считать себя человеком действия, склонным к насилию. Детектив упрямо желал думать, что он в каком-то отношении ровня тому человеку, который приставил сейчас лезвие бритвы к его горлу. Он всегда знал это, и такая мысль неизменно доставляла ему удовольствие. Он напомнил себе, каким опасным человеком он на самом деле является. «Ты такой же убийца, как он», — сказал он самому себе и решил, что не сдастся без борьбы.

«Он даст тебе шанс, не упусти его», — говорил внутренний голос.

Мартин, собрав свою волю в кулак, ждал, что произойдет дальше.

Но что ему удастся сделать и в какой момент, он пока совершенно не в силах был себе представить.

— Боитесь умереть, детектив? — спросил его собеседник.

— Нет, — ответил Мартин.

— Вот как? И я тоже. Весьма любопытно. И даже необычно, вы не находите? Однако даже у человека, который до такой степени накоротке со смертью, все равно могут оставаться вопросы. Это не кажется вам странным? Например, как относиться к процессу старения. Вообще-то, детектив, каждый борется с ним как может. Некоторые обращаются к хирургам. Я таких видел, когда сам делал пластическую операцию. Хотя, конечно, моя цель была иной. Другие тратят немалые деньги на дорогие курорты, где лечатся грязями, массажем, который бывает весьма болезненным. Третьи занимаются спортом, или садятся на разнообразные диеты, или вообще ничего не едят, кроме кофе и каких-нибудь актиний, или придумывают еще какие-нибудь подобные глупости. Некоторые мужчины отращивают волосы, перехватывают их сзади резинкой и покупают мотоцикл. Мы ненавидим то, что с нами происходит, ненавидим неизбежность всего этого, разве не так?

— Да, — ответил Мартин.

— А вы знаете, детектив, как мне удается оставаться молодым?

— Нет.

— Я убиваю.

Голос был холодный, но живой. Твердый, но завораживающий.

Его обладатель помедлил, словно обдумывая только что сказанное, а затем добавил:

— Сама потребность, пожалуй, с годами снизилась, но возросло умение. Ну, вы меня понимаете: желание делать это уже не то, зато упростилась задача… — После недолгого колебания голос продолжил: — Мир, в котором мы живем, — странное место, детектив. Без преувеличения, сплошные странности и противоречия.

Мартин снял руку с колена и придвинул ее к бедру, на несколько дюймов ближе к пистолету, пристегнутому к правой ноге повыше ступни. Он хорошо помнил очертания кобуры, в которой тот находился. Пистолет удерживался в ней одним-единственным ремешком. Ремешок пристегивался с помощью застежки, которая иногда заедала, когда детектив забывал ее смазывать. Ее требовалось расстегнуть, прежде чем выхватить пистолет. Мартин постарался вспомнить, снят ли пистолет с предохранителя, но не сумел. Он на мгновение прикрыл глаза, чтобы лучше сосредоточиться, но и это не помогло. В данный момент эта крайне важная для него деталь находилась за пределами его сознания, и внутренне он себя проклинал. Бритва продолжала врезаться в шею, и он понимал, что если ее положение не переменится, то, когда он дернется вперед, чтобы рывком выхватить запасной револьвер, он сам разрежет себе горло.

— Вы хотели бы убить меня, детектив, разве не так?

Прежде чем дать ответ, Мартин замешкался и слегка пожал плечами.

— Абсолютно верно, — признал наконец он.

Убийца рассмеялся: