Особый талант

Ладно, уговаривал он сам себя. Спешить не будем. Спешка, как он твердо знал, нужна только при ловле блох. Но и сопли жевать тоже не дело. Пускай он согласился с тем хмырем, который говорит, что акцию надо проводить, когда на улице будет побольше народа. Но он хочет быть уверенным, что за это время никто не унесет ЕГО деньги. Он просто будет издалека смотреть за Матвеем-Живчиков, за его подъездом. Мысль о том, что тот может именно сейчас скрыться с деньгами, просто не давала Мамаю покоя, изводила его, причиняя почти физическую боль. И ведь ни вчера, ни позавчера такой мысли не было. А именно сегодня!

Мамай верил в парапсихологию, телепатию, телекинез и прочие штучки, о которых время от времени говорили по телевизору. И не только по телевизору. Он сам знал такие случаи. Например, одна деваха ему рассказывала, как один раз ей всю ночь снилась ее мать со свечкой в руке, а на следующий день получила телеграмму что та как раз этой ночью и померла. Или один пацан говорил, которого в прошлом году убили под Можайском, как во время отсидки у него прямо руки чесались написать письмо своему корешку. Но как только возьмет бумагу — ни слова не может написать. Просто ни слова! И так три месяца. А потом отпустило. Только скоро ему передали, что корешок его как раз в это время корчился от рака и через три месяца помер. Ну а сколько других случаев бывает! Короче говоря, Мамай верил, что тоже может улавливать что-то такое, сверхъестественное, чего в школе не проходят, но про что все слышали. А тут знак верный, чего сомневаться.

Он и не стал больше мучиться. Позвонил пацанам и в сопровождении одной машины с боевиками поехал к дому Матвея. Контролирующие его и его людей сотрудники из группы наружного наблюдения сначала не поняли, куда он двинулся, потому что Мамай решил не светиться на широких улицах, где он будет заметен, как муха на стекле, и поехал вкруговую. Тревожный сигнал к руководителю операции поступил только минут через десять после того, как Мамай вышел из подъезда и сел в машину. Впоследствии один из оперативников говорил, что он подумал, будто Мамай проголодался и поехал в кабак перекусить. Или же по бабам. Для всего остального время было явно неподходящим.

К счастью, Мамай перехитрил сам себя. Двигаясь по боковым улицам, он позволил наружке не упустить его из виду, и, когда стало ясно, что ни в кабак, ни к проституткам ехать он не собирается, тревожная группа, уже скоро сутки готовая к действиям, выехала по координатам, которые по рации на ходу передавали наблюдатели. Некоторое время группа захвата догоняла Мамая и его людей. Они на небольшой скорости двигались по сложной кривой, избегая больших открытых пространств и стационарных постов милиции, что свидетельствовало о хорошем знании города, но в то же время позволяло довольно быстро сокращать расстояние между преследователями и преследуемыми. Ситуацию осложняло то, что цель, к которой двигался Мамай, была неизвестна, а значит, невозможно было применить один из самых эффективных способов захвата — засаду.

Однако, как скоро выяснилось, скорость сближения оказалась недостаточной.

Без нескольких минут шесть наружники заметили, как обе Мамаевы машины остановились, и вынуждены были проследовать дальше, чтобы не демаскировать себя. Вторая группа наблюдателей в этот момент находилась вне зоны видимости. Таким образом, на некоторое время Мамай и его боевики остались без присмотра и сумели в какой-то степени этим воспользоваться, хотя даже не подозревали об этом. Знай они об этой безнадзорности — постарались бы, по их собственному выражению, сделать длинные ноги.

Мамай решил с ходу провести разведку местности, что в общем-то было правильно. Вылезшие из машин боевики по одному, по два разошлись по сторонам, и это движение не осталось незамеченным бойцами спецназа ФСБ. После короткого, буквально полуминутного обмена мнениями было решено, что это — спешащие на помощь Соснину члены его группы. Вероятность того, что это боевики Мамая, была упомянута, но всерьез не рассматривалась. Во-первых, Мамай находился под плотным контролем милиции, и она вряд ли позволила бы им просто так уйти, а если и случилось такое, то поставила бы в известность. Во-вторых, надобность в Мамае как в наводчике на Соснина уже отпала. Так что решение перехватить нападавших, у которых было замечено легкое стрелковое оружие, выглядело оправданным.