Остановить явь

– Ну-у… – Каффа озадачено поскреб затылок, когда на него устремились вопросительные взгляды. – Наша сила – вторичный продукт, в первозданном виде чистая энергия для нас не съедобна, не для всех, во всяком случае, это наша среда обитания. И прежде, чем она становиться нашей пищей, происходит ее преобразование. Мы заковали ее в материю, многоразово используем, и только потом собираем. Медузы накапливают ее в первозданном виде. Но я обнаружил одну маленькую, но существенную деталь – эта энергия подверглась деполяризации. И я сделал вывод, что зубы медуз – монофильтрационнонаправляющие решетчатые воронки, а их тела – сенсорная перманентно-дискреционная изо-протоматерия, способная удержать в себе чистую энергию. Если это так, мои споры вызовут коррозию тела медуз с разрушением всасывающих воронок, – лицо Каффы выражало сомнение, но в душе он, очевидно, хотел верить в то, что говорит.

– Но ты не проверял, – Катрин подозрительно прищурилась и скептически пожала губы. Наконец, она осуждающе покачала головой. – Твои эксперименты очень часто заканчиваются катаклизмами. Анит права, будем действовать по старинке.

– Да нет же! – в отчаянии воскликнул Правитель Каффа. Он приказал принести зарядные устройства, что было сделано в мгновение, сыпнул на них свой порошок.

Вокруг него столпились в ожидании.

Минуты через три Каффа гордо ткнул в объект исследования.

– Вот, спит! Но проснется, если понизить температуру до критической. Таких температур, как у медуз морока, во вселенной не существует. Я исследовал ваши раны. Обмороженный Правитель – это нечто! – он торжествующе улыбнулся. – Плесень должна вызвать проникающие трофические язвы и разогревание медузы изнутри. Ее ДНК составляют протениевые атомы с постоянными температурными параметрами, которые и включают ее прорастание, если температура падает ниже.

– Гений! – с уважением пробормотал Дай, виновато взглянув на остальных.

– Ну, ладно, черт с тобой, – кивнула Катрин, поднимаясь. – Уйдем через Зандран. Дворцовые порталы я уже перекрыла, так что добираться придется пешим ходом. Я оставила связку для эвакуации. Кстати, в Акроносе вам лучше не светиться, там тоже начались перебои с зарядными устройствами.

– И не только там, – убитым голосом сообщил Правитель Зарт.

Из дворца Катрин, через неприметную комнатушку под одной из лестниц, набитой уборочными автоматами и хозинвентарем, вышли на связку, как струна натянутую между двумя галактиками. Показывая дорогу, Катрин передвигалась легко, поднимаясь к краю подвселенной и падая под углом, как коршун. Перед самым приземлением на связку она тормозила, грациозно расправляя огненные крылья меча и силы.

Зарт и Каффа поотстали. Каффа был под завязку загружен не только демоном, но и спорами своего творения, а Зарт, очевидно, занимаясь с Зарой перекодированием империи под нее, еще не успел отработать перемещения на дальние расстояния.

Другое дело Анна, она не отставала ни на шаг. И получалось у нее не хуже, чем у бабки. Но без той видимой легкости, которая была присуща Правительницу Катрин.

Хуже приходилось тридцати демонам, которые вызвались в экспедицию добровольцами – за пять процентов. Таким образом Дай решил пожертвовать частью будущей прибыли, чтобы наверняка иметь десять. Подниматься к краю, за которым жил Великий Вождь, их никто не учил, и они, хихикая и подтрунивая друг над другом, грубо толкались, в какой-то момент прыгая друг другу на головы, чтобы оттолкнуться от нее и подняться еще выше. Путешествие по связке заняло бы часа три, если бы их не приходилось ждать. Почти все демоны оказались за пределами галактики впервые, и, проявляя любопытство, часто останавливались, чтобы выйти в пространство и посмотреть, где они находятся.

Наконец, вышли на планете в галактике Акронос.

Анна уже привыкла, что небо над головой каждый раз разное, и только галактики оставались точными ориентирами, отражая местоположение объекта. Здесь звезды казались далекими и чужими, но, когда взгляд наткнулся на галактику Аэльлоя, в груди защемило. Отсюда Аэльлоя казалась яркой звездой, с легким наклоном спирального диска, с легким желтоватым блеском туманностей по краям реберных изгибов нечетких спиралей. Анна не могла оторвать глаз от яркой небесной искорки. Даже Каффа и Зарт молча постояли рядом, испытывая те же чувства. Но любоваться долго не пришлось: занималась заря, звезды на небе гасли – с террасы перед пещерой взору открылся вросший в гору огромный дворец, засияв бликами стекла и золота в первых лучах восходящего голубого солнца.