Оставь окно открытым

— Понимаешь, по дороге мне показалось, что я забыл дома свое «здравствуй!», — серьезно сказал Веснушка. — А ведь у каждого свое собственное «здравствуй». У некоторых оно холодное, у других равнодушное. А у меня оно горячее-прегорячее. У тебя, в общем, тоже неплохое «здравствуй». Конечно, в крайнем случае я бы мог одолжить у тебя твое «здравствуй». Но сказать другу чужое «здравствуй»! Нет, это не в моих правилах. Вот я и стал его искать. Смотрю: в карманах нет, за пазухой тоже никакого «здравствуй». А потом я его нашел. — Веснушка с важным видом постучал пальцем себя по лбу: — Оказалось, оно вот где. Конечно, ведь я всю дорогу держал его в голове и все думал, думал, как я приду к своему другу и скажу ему: «Здравствуй!»

Катя ничего не ответила, только отвернулась, пряча улыбку.

Глава 23. «Летающее золото»

— Вот это да! — Катя запустила обе пятерни в волосы. — Тут написано: «Луч света долетит до Марса примерно за восемь минут». Ой, Веснушка, какая же я бестолковая! Я только сейчас сообразила: ведь ты и есть как раз тот самый луч света! Послушай, чем тебе на разные командировки время тратить, ты бы лучше слетал быстренько на Марс, или на Венеру, или еще куда-нибудь. Разузнал бы, что там делается: есть ли жизнь, разумные существа, цивилизация и все такое прочее… Потом бы мне все рассказал, а я записала в тетрадку. Нам бы все «спасибо» сказали. Мы бы даже прославились…

Катя взглянула на Веснушку и запнулась на полуслове.

Веснушка смотрел на нее укоризненными, скорбными глазами. Он сразу как-то по-стариковски сгорбился, побледнел.

— Насчет славы это я просто так, — виновато сказала Катя, стараясь быстро сообразить, что именно в ее словах могло так огорчить Веснушку.

— Гонишь — меня, — глухо проговорил Веснушка. — Гонишь меня с этой маленькой теплой планеты. Такой живой и зеленой.

— Я?! — изумилась Катя. — Куда я тебя гоню?

— Конечно, я всего-навсего обыкновенный солнечный луч, каких много. — Веснушка потускнел, стал еле-еле виден. — Меня и обидеть не жалко. Пошел прочь, Веснушка, со скоростью триста тысяч километров в секунду…

«Что это с ним? — ужаснулась Катя. — Уж лучше бы рассердился, прожег что-нибудь…»

— Даже если я как-нибудь разыщу этот Марс, на который ты меня гонишь, как, интересно, я вернусь обратно? А если я промахнусь и пролечу мимо Земли?

— Ой, я не подумала!.. — с испугом воскликнула Катя.

— Не подумала, — кивнул Веснушка. — Я так и знал. Думать обо мне? Стоит ли тратить драгоценное время? А знаешь ли ты, сколько несчастных лучей вообще пролетело мимо Земли? Они летят и летят в пустоту. Вечно, всегда. А Темнотища постепенно поглощает их. И скорее всего они никогда не встретят ни одного цветка, даже пыльного листа подорожника. Ничего живого. Пустота и мрак. И ты меня посылаешь туда, вышвыриваешь.

— Никуда я тебя не вышвыриваю, — в отчаянии проговорила Катя.

— Я чувствую, что сейчас погасну. Все… Этого мне не пережить… Я думал, ты мой друг…

И Веснушка словно подернулся серым пеплом. Угасающим угольком вспыхивал еле-еле и совсем исчезал, пропадал из глаз.

Тут уж Катя не выдержала.

— Кап! — на стол тяжело шлепнулась слеза. Веснушка с опаской покосился на слезу. Катя никогда еще при нем не плакала.

— Кап! — упала вторая слеза, чуть не накрыв Веснушку.

— Ладно, ладно, — забормотал Веснушка. — Ну, я верю, что ты не хотела меня прогнать. Может, я и зря на тебя обиделся. Может, ты отчасти и права на этот раз. Наверное, случайно, по ошибке. Но уж зато должен тебе признаться: ну и характерец у тебя. Чуть что — и сразу в рев. Нет, плакать по пять раз на дню! Это, знаешь ли, у меня никаких нервов не хватит.

Катя не стала с ним спорить, только отчаянно шмыгнула носом. Главное, что Веснушка не погас.

Веснушка, как обычно, пристроился на Катином плече.

— Понимаешь, нас очень мало, тех, которые попали на землю. Счастливчики мы. Я и в командировку лечу — обязательно-непременно-во что бы то ни стало стараюсь зацепиться за какой-нибудь попутный самолет. Опасаюсь я лететь своей личной скоростью. Еще, чего доброго, зазеваешься, задумаешься, оторвешься от земли, поминай как звали… Кстати, о командировке. Мне как раз сегодня надо…

Катя глубоко вздохнула. Веснушка посмотрел на нее с досадой.

— Мне в Ленинград слетать надо к одному ученому. Ну, что ты молчишь?

Но Катя ничего не ответила. Она все вздыхала и вздыхала, да так еле слышно, слабенько, как будто у нее уже и сил не было вздохнуть как следует.

Веснушка нетерпеливо топнул ногой.

— Понимаешь, у него там во всех склянках-пробирках что-то светится. Наверное, он сделал гениальное открытие, если уж у него даже пробирки светятся. Погоди, погоди! — закричал Веснушка, увидев, что Катя уже набрала воздуха, приготовившись вздохнуть. — А я сам знаешь сколько сделал открытий?

— Ты?! — изумилась Катя.

— А то кто же? — Веснушка с гордым видом ткнул пальцем себя в грудь. — Цветок какой-нибудь отогрею — он и откроется. Утром спит человек, я ему на лицо упаду. Так он сразу проснется и глаза откроет. А однажды я открыл дверь. Просто прожег ее насквозь. Разве это не открытие?