Осторожно, двери открываются

– Ну перестаньте вы, ну, хватит говорить ерунду – немного даже сердито проговорил я. – Вот, тоже мне причина… такие вещи говорить страшные. Ну, хватит.

Я ещё раз безнадёжно посмотрел под ноги – но пуговица, конечно же, никаким магическим образом там не появилась.

– У меня, кстати, иголка с ниткой зато есть – вдруг вспомнил я.

Иголка с белыми нитками действительно всегда лежала в отдельном маленьком кармашке моей походной сумочки. Ни разу, кажется, не пригодившаяся по назначению – иголкой я несколько раз выковыривал занозы из пальцев, а вот катушка с нитками так и лежала совершенно нетронутой.

Будто ждала своего часа.

– Так, где там твоя иголка – раздался вдруг властный женский голос, и необъятная синяя спина, нависавшая передо мной, вдруг развернулась к нам, превратившись в румяную, дородную женщину средних лет. Она, судя по всему, прекрасно слышала весь наш разговор.

– Ну, давай живее, доставай, если не врёшь – сердито поторопила она меня, и я, опешивший от этого резкого вмешательства, и вместе с тем обрадовавшись, что теперь рыдающая девушка – не только моя проблема, проворно скинул рюкзак и начал рыться в нём.

Через секунду катушка ниток с воткнутой в неё иголкой перекочевала в пухлую ладонь соседки.

– Так, это полдела. Теперь пуговицу надо – прогремела женщина и требовательно посмотрела на меня. Я, оробев от такого напора, только развел руками.

– Внизу нет – извиняющимся тоном сказал я. – Я хорошо посмотрел.

В этот момент стоявший слева от меня рабочий молча повернулся к нам, переложил свой свёрток в другую руку и расстегнул чумазую рабочую крутку. Под ней оказалась вдруг не выцветшая футболка, которую я готов был увидеть, а, на удивление, белая классическая рубашка с воротником, застегнутым под самое горло.

– Подержи – сказал он мне с типичным южным акцентом и протянул свой свёрток.

Я взял свёрток у него из рук, а он, аккуратно взявшись руками за воротник, резко дёрнул его. Раздался треск рвущихся ниток, и на ладони у него крохотной жемчужиной блеснула пуговица.

– Не знаю, такая, нет? – спросил он всё с тем же акцентом и улыбнулся, обнажив белоснежные зубы, ставшие для меня такой же неожиданностью, как и рубашка.

– Такая, такая – решительно подытожила тётка и сгребла своей ручищей пуговицу у него с ладони. – Так. Давай сюда, живо – скомандовала она опешившей от такого стремительного развития событий девушке.

Я посторонился, пропуская девушку вперёд, а тётка, тем временем, сердито хмурясь, ловко продела своими пухлыми, но оказавшимися очень проворными пальцами нитку в иголочное ушко и снова посмотрела на нас с рабочим, с интересом ожидавших, что же будет дальше.

– Так… нахмурилась она. – Ну, что встали, вытаращились? Отвернулись, живо! Не смущайте девочку, и так, видите, еле дышит от волнения. Ну ка, встаньте лучше ниже и прикройте нас.

Мы с рабочим, не сговариваясь, дружно встали на одну ступеньку, плотно сомкнувшись плечами – ни дать, ни взять, два охранника на концерте.

Пассажиры позади нас послушно попятились назад. Но на лицах стоящих за нами людей не появилось и тени недовольства – напротив, на всех играли прячущиеся в уголках губ улыбки. Да и мы сами, наверное, улыбались уже не стесняясь, рот до ушей. Девушка за спиной перестала плакать.

– Ой – услышал я позади себя тонкий голосок.

– Да стой ты смирно, не дергайся – последовало за ним сосредоточенное, но благожелательное ворчание. – Делов – то – на пятнадцать секунд. У тебя тут есть, конечно, что прятать – может, ну её, эту пуговицу – то, а? – хохотнула тётка, и мы с рабочим переглянулись, едва сдержав смех.

Последовала непродолжительная пауза, и через несколько мгновений снова раздался голос тётки.

– Ну, вот и всё. А ты ревела тут белугой, дурёха. Всё, можете поворачиваться – скомандовала она нам. – Операция прошла успешно.

Мы синхронно развернулись назад.

Девчонка, шмыгая носом, стояла перед нами, опустив руки вниз и разглядывая новую пуговицу на своей блузке – практически неотличимую от остальных. Белая ткань теперь обтягивала полную грудь, не открывая взгляду ничего лишнего, но я всё равно поспешил отвести глаза.

Рядом со «спасённой» девчонкой, уперев руки в бока, стояла «спасительница», довольно оглядывая свою работу. Сама же девчонка, ещё, по всей видимости, не успевшая до конца поверить в то, что произошло, смотрела на нас во все глаза.

– Спасибо… вам всем, огромное – она ещё раз скосила глаза вниз, как будто хотела убедиться – пуговица действительно на месте, никуда не делась, и всё это ей не показалось и не приснилось.

– Да… не за что – отмахнулась явно довольная собой «портниха» и протянула мне катушку ниток с воткнутой в них иголкой. – На, убери обратно. Может, пригодится ещё.

Я забрал нитки и начал возиться со своей сумкой, убирая их обратно.

Застегнув молнию, я выпрямился и посмотрел вокруг. Всё так же бежал эскалатор, всё так же проводили нас своим немым светом фонари с тусклыми жёлтыми плафонами… а вот уже лесенка под ногами начала постепенно выпрямляться. Близился выход.