Осторожно! Двери закрываются

“Люблю Москву душою страстнойЗа то, что нет такой другой!Я нахожу ее прекрасной.Москва, люблю я облик твой!Здесь шум метро как стук сердечный(По венам быстро кровь бежит).О, этот город долговечный, -Его ничто не устрашит!Цветет сиренью пышно, скромно(И люди кажутся добрей).

Как будто бы бежишь проворно, -Вслед дивный аромат лилей.Москва, люблю тебя бессильно!Не любят так живых людей.Величественна и массивна.Я преклоняюсь перед ней.”

Хоть Лена и звалась музыкантом, с момента, как научилась писать, сказала, что хочет быть Писателем. Но так как в семье это порицалось, а дар не мог не находить выход, у Лены стали писаться стихи.

– Москва – слишком быстрый для меня город, здесь постоянно энергия бьет ключом. Я не вывожу ее темп, – призналась как-то своему московскому другу Лена. Они, кстати, завтра должны были встретиться: он обещал прийти на ее выступление на конкурс послушать и поддержать. А сейчас вдруг стала испытывать бесконечную любовь и благодарность этому чужому городу.

“Словами не передать, что я чувствую”, – и у Лены действительно не хватало слов передать восторг от весенней Москвы. Да, вечером еще было холодно и мерзляк Лена не могла ходить без легкой шапки, но на деревьях уже пробивалась молодая листва, местами даже кто-то цвел. И темп, который Москва держит круглосуточно, перестал наводить ужас и желание остановиться: Лена абстрагировалась от чужого темпа жизни и как будто вернулась к своему, более размеренному, но не менее живому. И чужой город сразу обрел новые краски! А сколько людей ей помогло, когда виолончелистка сомневалась в своей навигации и подходила к кому-нибудь с уточняющим вопросом.

“Вежливо спросишь, тебе вежливо ответят”, – убеждение Лены, которое еще ни разу ее не подвело.

– Здравствуйте! – обратилась она к сотруднику полиции, ставя виолончель на ленту. – Скажите, пожалуйста, мне на Красносельскую в какую сторону садиться?

– На правую. Вы увидите, там будет указатель сверху и на стене, – спокойно ответил сотрудник ппс.

– Благодарю вас! – улыбнулась Лена и пошла хватать свой инструмент, выезжающий с другой стороны просвечивающего аппарата.

Мелочь, а как приятно! Хотя кто-то говорил из знакомых, что в Москве люди злые, но Лена таких не встречала. Все на ее пути были вежливые и отзывчивые, а кто не мог помочь, улыбался и извиняясь сообщал об этом.

Очередной вздох с улыбкой на губах и полилось новое стихотворение:

“От скорости закладывает уши. -Эй, машинист, куда ты так летишь?Столицу, знаю, что не встретишь лучше, -

Ее лишь силой сердца покоришь.Летит, спешит, несется поезд резво.Людьми вагоны полнятся порой.Разделена на разные отрезки.Ведет своим величием за собой.Шумит метро – в движении жизнь наша.Что день, то праздник разный у людей.Не знаю я столицы ярче. Краше.Смотри по сторонам, шагай бодрей!Куда идут и кто – какое дело?

Закладывает уши – скорость «сто».Шагай вперед, открой столицу смело!И выйти не забудь ты из метро.”

“Все-таки я бесконечно люблю этот мир. И не важно, какой завтра будет результат”, – улыбалась Елена. Ей повезло приехать сейчас в Москву, потому что год назад она победила на казанском фестивале, где в качестве приза фонд оплачивал поездку на конкурс. Надо было срочно ехать, а Москва, как и Россия, – щедрая душа, в том числе и на музыкальные состязания. Претендовать на победу, конечно, глупо, но и с просто дипломом Лена не готова была уезжать домой.

Пришедшие стихи взбодрили и вселили некоторую надежду на лучшее, но пребывать в этом состоянии долго не удалось.

– Привет, долго ждала? – Роман Георгиевич вышел откуда-то из-за спины.

– Здравствуйте, Роман Георгиевич! – вернулась из своих мыслей девушка. – Ничего страшного, здесь, конечно, сквозняк, но лучше, чем ждать на улице, – улыбнулась.

– Отлично. Идем!

Они поднялись на выход из метро (в итоге Лена прождала пианиста сорок пять минут на скамеечке) и направились в музыкальную школу, где работал новый знакомый пианист.