Осторожно, яд!

Легкомысленную шутку заглушил гул протестующих голосов. Не обращая внимания на реакцию родственников, Рэндол проводил Ханнасайда и Джайлса до дядиного кабинета и с безразличным видом наблюдал, как Каррингтон возится с замком.

– Сожалею, что приходится расстраивать дам, мистер Мэтьюс, – начал вежливый разговор Ханнасайд. – Любая семья болезненно переживает подобные события.

Рэндол скользнул взглядом по его лицу:

– Никогда не знаешь, что найдешь, верно? В жизни каждого существует немало мелочей, которые хочется похоронить и предать забвению.

– Например, мистер Мэтьюс?

– Я еще не видел дядиной переписки, – с приятной улыбкой откликнулся Рэндол.

Джайлс наконец открыл дверь, и все трое зашли в кабинет, квадратную комнату с турецким ковром и массивной мебелью. Рэндол подошел к окну, открыл его, да так и остался там, прислонившись к стене и засунув руки в карманы. Он не проявлял интереса к находкам Ханнасайда, которые действительно не представляли собой ничего занимательного. Счета, многочисленные квитанции, несколько писем, напечатанных на машинке и касающихся будущего Гая Мэтьюса в Бразилии, а также коротенькая записка от Генри Лэптона, датированная тринадцатым мая. Обнаружив записку, Джайлс молча вручил ее Ханнасайду.

Похоже, ее писали в спешке обрывочными фразами:

«По поводу нашего сегодняшнего разговора. Необходимо снова встретиться. Надеюсь, вы передумали. Предупреждаю, вы горько пожалеете, если вынудите меня прибегнуть к крайним мерам».

Ханнасайд внимательно прочел записку и уже собирался сложить ее, но тут Рэндол отошел от окна и направился к столу.

– Не возражаете, если и я взгляну? – осведомился он, забирая клочок бумаги у Ханнасайда.

– Ничего важного, – резко ответил Ханнасайд.

– Именно поэтому письмецо и вызвало ваш интерес, – с готовностью согласился Рэндол. Его голос звучал особенно сладко. Он пробежал глазами по записке и вернул суперинтенданту. – Сногсшибательный субъект!

– Мистер Мэтьюс, вам известно, о чем идет речь?

– А вам? – улыбнулся Рэндол.

– Полагаю, известно.

– Тогда зачем спрашиваете? – удивился Рэндол, разглядывая ящик стола, который выдвинул Каррингтон. – Какое разочарование! Боюсь, дядюшка уничтожил самую сенсационную переписку.

В ящике находились сваленные в кучу разные предметы. Ханнасайд извлек пачку наклеек и обнаружил под ней солнцезащитные очки в роговой оправе, разбросанные в беспорядке скрепки и тюбик клея. Помимо этого, там лежала гербовая бумага, сургуч, перочинный нож, пузырек красных чернил и рулон клейкой ленты. Суперинтендант вытряхнул содержимое ящика на стол, но больше ничего не нашел.

Рэндол, слегка нахмурившись, рассматривал находки.

– Ничем не примечательный ящик со всякой всячиной, – сообщил Джайлс и стал складывать все обратно.

– Поступайте, как считаете нужным, – любезно согласился Рэндол. – Находки не внушают оптимизма.

В остальных ящиках тоже не оказалось ничего заслуживающего внимания, и когда Джайлс задвинул на место последний, в дверь тихо постучали. В комнату робко заглянул Генри Лэптон.

– Надеюсь, я не помешал? – вежливо осведомился он. – Дело в том, что моя супруга желает знать… Мы ведь заглянули на минутку, просто хотели посмотреть, как продвигается дело, вот и все. И если в нашем присутствии нет необходимости… – Мистер Лэптон не договорил, да так и застыл на месте, переводя взгляд с Ханнасайда на Джайлса.

– Заходите, мистер Лэптон, – пригласил Ханнасайд. – Хочу задать вам пару вопросов.

Генри Лэптон закрыл за собой дверь, но дальше порога проходить не спешил.

– Да-да, разумеется, – торопливо пролепетал он. – Буду рад, если смогу помочь. Только я и сам пребываю в полном неведении и знаю не больше остальных. На удивление загадочная история! Вчера вечером я так и сказал жене. Известие о смерти Грегори стало громом среди ясного неба. В жизни не испытывал такого потрясения!

– Ну-ну, не стоит преувеличивать, – ухмыльнулся Рэндол, извлекая портсигар.

– Мистер Мэтьюс, – обратился к нему Ханнасайд. – Не смею вас больше задерживать.

– А вот мне кажется, я вам еще пригожусь, – с безмятежным видом возразил Рэндол, щелкая зажигалкой. – Возможно, я и ошибаюсь, но только вряд ли. Со мной это редко случается.

Дверь снова открылась, на сей раз без стука, и в комнату вплыла миссис Лэптон собственной персоной.

– Позвольте поинтересоваться, что здесь происходит? – спросила она недовольным тоном. – Генри, тебе прекрасно известно, что утром меня ждет множество дел. По-моему, в твоем распоряжении было более чем достаточно времени передать мою просьбу. – Нахмурившись, она бросила грозный взгляд в сторону Ханнасайда. – Если в моем присутствии нет необходимости, позвольте вас покинуть, – объявила миссис Лэптон.

– Не возражаю, – согласился Ханнасайд. – Однако мне хотелось бы переброситься парой слов с вашим супругом, если вы окажете любезность и оставите нас на несколько минут.

– С моим супругом? – удивилась миссис Лэптон. – Интересно, суперинтендант, что вы собираетесь ему сообщить?