Осторожно! Работает госпожа попаданка

Перед великим исходом Малин пугал меня тем, что сейчас из колодца хлынет толпа голодных мрачных тварей, и жителям Опса станет плохо, но ничего подобного не произошло — он ошибся. Бывшие пленники просто ушли в свой мир. Лишь малая часть из них осталась на Эри, чтобы насытиться, а остальные ринулись домой, теряя тапки.

Ну а новенькие… Тут опять была моя заслуга. Когда тварепад закончился, из мрачных врат, как потом рассказывали очевидцы, показалась голова Бергамота в сияющем венце. Он выбрался из мрака, чинно всем поклонился, а потом важно прошествовал через площадь к дворцу Дамира и громко постучал в ворота. Конечно же, Сиятельному тут же об этом доложили, а Мал мигом сообразил, кто именно пожаловал к нему в гости и зачем. И как этим визитом главмрака можно воспользоваться с выгодой для себя. То есть ему пришло в голову срочно вызвать меня к себе, объявить переводчиком и поселить во дворце на время переговоров.

В общем, с мрачными тварями тоже все прошло гладко, и теперь мы с главмраком Бергамотом часто виделись, когда он посещал Эри с целью пожрать сияния. К слову, выяснилось, что разумное питание никому не вредит. Это просто что-то вроде земного фотосинтеза — вполне естественный процесс. В отличие от подзарядки Сиятельных сияющими — это как раз насильственное, инородное и противозаконное теперь деяние.

Я очень старалась, чтобы гаремы отменили. И мне это удалось. Например: Дамир, после того как вернул меня в свое тело (тогда он в последний раз напитался от сияющей способностью к трансмиграции), свой разогнал, и его примеру пришлось последовать братьям. А то бы они бледно выглядели на фоне моего турмалина.

А Фритис взяла под опеку Эвианну и продолжила моё дело. Теперь они организовывали лучшие в мире торжества. Нашу с турмалином свадьбу, кстати, тоже девочки организовывали. Был там и дракон в небе — его изображал из себя Гонзо, — и трехметровая фата, развевавшаяся по ветру, и пир с тронами, а потом и обещанное мне свадебное путешествие по всему миру.

Но это все хорошо. А сейчас меня волновало появление у меня двойни…

— Вместе будем разбираться. Прекращай мне это, Мал! — наехала я на мужа, поднимаясь с кушетки. — Давай-ка я сама посмотрю, что там твой отец написал. Сдаётся мне, любимый, что где-то ты мне наврал.

— О чём ты, родная? — искренняя реакция мужа показала, что он и правда не при делах, и я немного расслабилась.

— Например, про истинную пару и единственную на всю жизнь любовь.

— Аня, ну ты даёшь? С чего такие выводы? В каком месте ты заподозрила меня во лжи?

— Ты говорил, у отца было четыре больших любви и родилось от них четыре сына, а потом он все поделил между вами поровну, и теперь у вас может быть по одной любви и одному наследнику. Так? — с вызовом спросила я и уперла руки в бока.

— Не совсем, родная, не совсем… — виновато сказал мой любимый муж и на мгновенье отвёл глаза к окну. — Любовь одна, а детей должно быть четверо. Я разве тебя не предупреждал?

— Конечно, нет! Впервые слышу… Но двойня, Малин, двойня…

— Нужно же Стятельным как-то размножаться…

Обалдеть! Мне кажется, нормальные люди подобное ещё до свадьбы обговаривают: сколько детей, как их воспитывать, куда поехать в отпуск… Но разве же у нас нормальная семья?

— То есть мы с тобой будем жить, пока нашему младшему ребёнку не исполнится триста лет? — нечаянно повысила я голос, уже прикидывая перспективы.

— Ну да… Не сможем же мы оставить совсем беззащитного малыша одного, правда? — явно стебался муж.

— Ужас, Малин, ужас. Зачем я только с тобой связалась? — театрально воскликнула я и закатила глаза, хватаясь за сердце.

— За тем, чтобы всегда любить и быть любимой, конечно, — поделился «тайной» муж. — Иди сюда, Ань. Обещаю, я не дам тебе заскучать, сколько бы сотен лет нам с тобой ни пришлось прожить. Ты мне веришь?

Я шагнула к Малину в объятья, прижалась к нему всем телом, положила голову на мощную грудь и растворилась в любимом запахе.

Конечно, я ему верю! Ведь мой муж всегда держит данное мне слово.

Конец