Острие бритвы. Тогда и теперь

Когда миссис Брэдли с Изабеллой уже весной, раньше, чем было намечено, приехали к Эллиоту в гости, меня в Париже не было; и снова я вынужден призвать на помощь воображение, рассказывая о том, что произошло за те несколько недель, что они там провели. Пароход доставил их в Шербур, и Эллиот, любезный, как всегда, встретил их на пристани. Они прошли таможенный досмотр. Поезд тронулся. Эллиот не без самодовольства сообщил, что нанял для них очень хорошую горничную, и когда миссис Брэдли сказала, что это лишнее, что горничная им не нужна, он строго отчитал ее.

– Что это такое в самом деле, Луиза, не успела приехать, как уже споришь. Без горничной вам не обойтись, и Антуанетту я нанял, заботясь не только о вас, но и о себе. Для меня очень важно, как вы будете выглядеть.

Он окинул их дорожные костюмы неодобрительным взглядом.

– Вы, конечно, захотите накупить новых платьев. По зрелом размышлении я решил, что лучше всего вам подойдет Шанель.

– Раньше я всегда одевалась у Ворта, – сказала миссис Брэдли.

Он пропустил ее слова мимо ушей.

– Я сам переговорил с Шанель, и мы условились, что вы будете там завтра в три часа. Затем шляпы. Тут я рекомендую Ребу.

– Я не хочу много тратить, Эллиот.

– Знаю. Все расходы я беру на себя. Вы должны быть одеты так, чтобы я мог вами гордиться. И еще вот что, Луиза, я подготовил для вас несколько интересных вечеров, и я говорю моим друзьям, что Мирон был послом – он, конечно, и был бы послом, проживи он немного дольше, а звучит это эффектнее. Вероятно, речь об этом и не зайдет, но я решил тебя предупредить.

– Чудак ты, Эллиот.

– Вовсе нет. Я знаю жизнь. И знаю, что вдова посла в глазах людей значит больше, чем вдова советника посольства.

Когда показался Северный вокзал, Изабелла, стоявшая у окна, воскликнула:

– А вот и Ларри!

Едва поезд остановился, она соскочила на платформу и побежала ему навстречу. Он обнял ее.

– Откуда он узнал о вашем приезде? – ледяным тоном спросил Эллиот.

– Изабелла послала ему телеграмму с парохода.

Миссис Брэдли расцеловала его, а Эллиот волей-неволей протянул ему руку. Было десять часов вечера.

– Дядя Эллиот, можно Ларри прийти к нам завтра ко второму завтраку? – Она повисла у Ларри на руке, лицо ее светилось, глаза сияли.

– Я был бы очень рад, но он дал мне понять, что днем не завтракает.

– Ну, завтра позавтракает, правда, Ларри?

– Правда, – улыбнулся он.

– Тогда милости прошу к часу дня.

Он снова протянул руку, как бы прощаясь, но Ларри ответил ему откровенной усмешкой.

– Я помогу с багажом и приведу вам такси.

– Мой автомобиль ждет, а о багаже позаботится мой лакей, – произнес Эллиот с достоинством.

– Чудесно. Тогда можно ехать. Если для меня найдется место, я доеду с вами до вашего дома.

– Да, Ларри, обязательно, – сказала Изабелла.

Они пошли по перрону рядом, а Эллиот с сестрой чуть позади. Лицо Эллиота выражало холодное осуждение.

– Quelles mani`eres[6], – пробормотал он, ибо в некоторых случаях считал уместным выражать свои чувства по-французски.

На следующее утро в одиннадцать часов он закончил свой туалет (рано вставать он не любил), после чего через своего лакея Жозефа и горничную Антуанетту послал сестре записку с просьбой прийти в библиотеку побеседовать без помехи. Когда она пришла, он старательно прикрыл дверь, закурил папиросу в очень длинном агатовом мундштуке и сел.

– Насколько я понял, Ларри и Изабелла все еще считаются женихом и невестой?

– Как будто так.

– К сожалению, я могу тебе сообщить о нем мало хорошего. – И он рассказал сестре, как готовился ввести Ларри в общество, как собирался устроить его подобающим образом. – Я даже присмотрел одну холостую квартирку, которая подошла бы ему как нельзя лучше. Ее снимает молодой маркиз де Ретель, но он хотел ее сдать от себя, потому что получил назначение в посольство в Мадриде.

Но Ларри отклонил его предложение, ясно дав понять, что в его помощи не нуждается.

– Какой смысл приезжать в Париж, если не хочешь взять от Парижа то, что он может дать, – это выше моего понимания. Мне неизвестно, где и как он проводит время. По-моему, он ни с кем не знаком. Вы хоть знаете, где он живет?

– Он дал только этот адрес – «Америкен экспресс».

– Как коммивояжер или школьный учитель на каникулах. Я не удивился бы, узнав, что он живет с какой-нибудь гризеткой в студии на Монмартре.

– Эллиот!

– А как иначе объяснить, что он скрывает свое местожительство и не желает общаться с людьми своего круга?

– Не похоже это на Ларри. А вчера разве тебе не показалось, что он чуть не больше прежнего влюблен в Изабеллу? Не мог бы он так притворяться.

Эллиот только пожал плечами, как бы говоря, что мужскому коварству нет предела.

– А как там Грэй Мэтюрин, еще не отступился?

– Он женился бы на Изабелле хоть завтра, если б она согласилась.