Остроумие и его отношение к бессознательному

В распоряжении унификации имеется и другой, особенно интересный прием – присоединение при помощи союза «и». При таком соединении подразумевается связь, которую нельзя понять иначе. Например, Гейне рассказывает в «Путешествии по Гарцу» о городе Геттинген: «В общем жители Геттингена делятся на студентов, профессоров, филистеров и скотов». Мы понимаем это сопоставление в прямом смысле, который еще резче подчеркивается добавлением Гейне: «Каковые четыре сословия, однако, далеко не строго различаются между собою». Или Гейне говорит о школе, где ему выпало терпеть «латынь, побои и географию». Это сочетание, более чем понятное, так как побои поставлены посредине между учебными предметами, говорит нам, что отношение ученика к побоям следует распространить и на занятия по латыни и географии.

У Липпса мы находим среди примеров «остроумного перечисления» («Koordination») стих, очень близкий по духу словам Гейне о «студентах, профессорах, филистерах и скотах»: Mit einer Gabel und mit Müh’ zog ihn die Mutter aus der Brüh. («С трудом и вилкой мать вытащила его из похлебки».) Как будто, поясняет Липпс, труд был инструментом, подобно вилке. Но создается впечатление, что этот стих совсем неостроумен, всего-навсего комичен, тогда как фразы Гейне, несомненно, остроумны. Быть может, мы впоследствии вспомним об этих примерах позднее, когда нам не понадобится далее избегать проблемы соотношения комизма и остроумия.

* * *

На примере с герцогом и красильщиком мы заметили, что этот разговор остался бы шуткой по унификации даже в том случае, если бы ответ красильщика гласил: «Нет, боюсь, что лошадь не выдержит кипячения». Но ответ был: «Да, ваша светлость, если ее скипятить». В замене единственно уместного слова «нет» неуместным по здравому смыслу «да» и заключается новый технический прием остроумия, употребление которого мы проследим на других примерах.

Сходная шутка, приводимая К. Фишером, куда проще.

Фридрих Великий услышал об одном силезском проповеднике, о котором говорили, что он общается с духами. Фридрих послал за этим человеком и встретил его вопросом: «Ты умеешь заклинать духов?» Ответ был таков: «Только прикажите, ваше величество, но они не приходят». Здесь вполне очевидно, что прием остроумия заключается в замене единственно возможного «нет» противоположным ему «да». Для замены потребовалось добавить к «да» еще «но», чтобы они вместе составили «нет».

Это отображение при помощи противоположности, как мы его называем, служит работе остроумия в различных видах. В следующих двух примерах оно выступает почти зримо.

«Эта дама во многих отношениях подобна Венере Милосской: она тоже чрезвычайно стара, тоже не имеет зубов, а на желтоватой поверхности ее тела есть несколько белых пятен» (Гейне).

Перед нами представление безобразия при помощи аналогии с прекрасным. Такие аналогии можно проводить, конечно, только между двусмысленно выраженными качествами или второстепенными чертами. Последнее относится ко второму примеру – «Великому духу» Лихтенберга.

«Он объединял в себе качества многих великих мужей. Держал голову набок, как Александр, всегда носил накладку, как Цезарь, мог пить кофе, как Лейбниц, а когда прочно садился в кресло, то забывал о еде и питье, как Ньютон, и его должны были будить, как последнего; свой парик он носил, как доктор Джонсон и ходил с расстегнутыми штанами, как Сервантес».

Фальке вернулся из путешествия в Ирландию с отменным примером отображения с помощью противоположности, в котором вовсе нет места употреблению двусмысленных слов. Место действия – кабинет восковых фигур (быть может, заведение мадам Тюссо). Проводник ведет группу, в которой сошлись стар и млад, от фигуры к фигуре, сопровождая движение пояснениями. «Это герцог Веллингтон и его лошадь». Тут некая девушка задает вопрос: «А кто герцог и кто его лошадь?» – «Выбирайте сами, дитя мое, – отвечает проводник. – Вы заплатили деньги, так что выбор за вами».