Остров Больших Молний

Портер благоразумно отмалчивался. Бейтс болтал разный вздор. Впрочем с него и спрос был не велик, он сам сразу же объявил, что не является ученым. Хаутон изредка принимал участие в разговорах, когда речь шла об общих предметах. И нужно сказать, что из этого ни чего хорошего не получалось.

Как-то Гловачек, усмехаясь, сообщил, что из последнего издания «Британской энциклопедии» выброшено слово «прогресс».

— Оно и понятно! — заявил Декобра. — Нет у буржуазных социологов веры в будущее капиталистической системы. Слишком большие перемены происходят в мире возможности капитализма сужаются, перспективы блек нут день ото дня.

— А я нахожу это разумным! — вмешался Хаутон накладывая себе на тарелку рыбы. — Пора покончить с ложным культом неизбежности прогресса.

Наступило короткое, неловкое молчание. Затем все взоры обратились на Хаутона: островитяне глядели на профессора так, будто он позволил себе какую-то непристойность.

— Вы полагаете? — иронически спросил Гловачек.

— Да! — подтвердил Хаутон. И он принялся витиевато доказывать, что от понятия неизбежного прогресса следует отказаться. Прогресс, мол, означает движение вперед, но кто может сказать — какие перемены ведут человек вперед, а какие назад…

— Да-а-а! — протянул Декобра. — Не знать или делать вид, будто не знаешь, что ведет человечество вперед, что толкает его назад, это значит заблудиться в бесплодной пустыне. Чтобы утверждать подобные вещи, нужно быть завзятым реакционером…

— Вы сказали? — побагровел Хаутон.

— Я сказал! — подтвердил Декобра.

— Кого вы имели в виду, милостивый государь, под «завзятым реакционером»?

— Умный поймет! — ответил ему Декобра латинской пословицей.

Хаутон резко поднялся.

— Черт вас побери! — задыхаясь, выкрикнул профессор. — Надеюсь, за мной остается право иметь собственную точку зрения!

Теперь вскочил Зобиара. Глаза его метнули пламя.

— Наука науке, и ученый ученому — рознь! — отчеканил инженер. — Мы достаточно наслушались ваших рассуждений, господин Хаутон. Вы высказывали их, не считаясь ни с принципами, ни с самолюбием хозяев. Теперь послушайте наше мнение. Наша наука, на знамени которой написано «прогресс», нехороша для вас? Поверьте, что мы никогда не променяем ее на вашу науку, все идеи которой выкрадены у реакционеров прошлого и фашистских политиков. Мы говорим на разных языках, профессор! Для нас слишком большая честь сидеть с вами за одним столом. Я думаю, что с этого момента вам будет удобнее кушать в своих апартаментах…

Хаутон, заносчиво подняв голову, отодвинул стул и, не удостаивая более островитян взглядом, вышел. За ним солидарности ради последовали Портер и Бейтс.

Вернувшись к себе и фыркая, как разъяренный кот, Хаутон бросился в кресло и налил бокал содовой. Портер сел напротив.

— Профессор! — сказал он. — Пора поговорить серьезно.

— Что?

— Разрешите заявить вам, что вы ведете себя невыносимо глупо! — раздельно и жестко сказал Портер.

— Как?! А вы кто такой, чтобы читать мне нравоучения! — запальчиво воскликнул Хаутон. — Начальником экспедиции был и остаюсь я!

Тогда Портер, этот присяжный молчальник, вынул и. кармана маленький блокнот и вечное перо. Написав на листке несколько слов, он сложил его и передал Хаутону.

Профессор прочел. Несколько мгновений он ловил ртом воздух, словно астматик.

— Ладно, — сказал Хаутон, отдышавшись. — Ладно Фред. Прошу извинить, я не знал, что вы облечены такими полномочиями!

Смысл этой сцены остался непонятен Бейтсу и Рамиресу. Но они сообразили, что на шахматной доске произошла перестановка фигур и руководящая роль переходит к Портеру. Молчаливый, бесцветный соглядатаи вдруг высказал характер и волю. Внезапно он обрел дар речи, повелительность интонаций, а Хаутон даже не пытался ему прекословить.

У Портера оказалась чрезвычайно неприятная манера говорить: не глядя в глаза собеседника, отрывисто выплевывая куски фраз и вколачивая гвоздь за каждые куском.

— Кому нужна ваша амбиция? — отчитывал Портер профессора. — О ваших непростительных промахах я поставлю в известность кого следует — в свое время. (Хаутон поежился). Я считал вас умнее! (Хаутон проглотил и это). Нужно поправлять положение. Перед нами находится нечто затмевающее всю гарсемальскую авантюру. Понимаете ли вы это? Здесь может быть пахнет миллиардами! А вы ведете себя, как мальчишка. Не рваться отсюда следует, а подольше пробыть на острове. Но вы основательно испортили дело. Теперь придется искать другие пути…

Хаутон только кивал головой. Сказать было нечего, Фред целиком был прав. «Гарсемальская авантюра» и все связанное с ней отходило на задний план. На первый выступали тайны острова.

ГЛАВА 8

Пленники