Остров доктора Фу Манчи. Президент Фу Манчи

Смит принялся расхаживать взад и вперед, потом вдруг сказал:

— Вы только взгляните на эту карту.

Он разложил на плетеном столике крупномасштабную карту Гаити. Голубые глаза Бартона забегали от любопытства; он тоже встал, когда священник склонился над картой.

— Да, — сказал отец Амброз, — это хорошая карта. Узнаю большинство дорог.

— Вы обратили внимание на красное кольцо, которым обведена одна точка на севере?

— Да. К сожалению, эту часть Гаити я знаю не очень хорошо. На севере работает мой собрат, отец Люсьен.

— И тем не менее вы, безусловно, знаете его лучше, чем я, — сказал Смит. — Я хочу спросить вас, отец, слышали ли вы когда-нибудь легенды или предания о большой пещере на северном берегу?

— Пещер там много, — отвечал священник, выпуская огромные клубы табачного дыма. — Это изрезанное побережье изобилует ими, как ульи сотами. Возможно, вы имеете в виду пещеру Кристофа, которую пыталось найти столько людей, но которая, как я склонен считать, не более чем миф.

— А-а! — протянул Бартон.

— Мне дали понять, — отец Амброз улыбнулся, — что на сей раз вы приехали сюда в поисках сокровищ Кристофа, сэр Лайонел. Я помню, вы были здесь год или два назад, хотя тогда мы не встречались. Однако хочу вас предостеречь. Не знаю уж, какие у вас сведения, и это не мое дело, но за последние сто лет поиски пещеры поглотили немало золота и унесли много человеческих жизней. У пещеры Кристофа почти такая же дурная слава, как у Кокосового острова.

— Вы меня удивляете, — пробормотал Смит, ткнув указательным пальцем в какую-то точку внутри красного круга на карте. — Но здесь, как меня информировали, находятся развалины часовни времен французского владычества. Я прав?

— Еще неделю назад были бы правы.

— То есть?

Бартон и Смит во все глаза смотрели на священника.

— В часовню либо ударила молния ночью в прошлый четверг, либо ее взорвали люди. От нее, можно сказать, не осталось камня на камне. Отец Люсьен подробно написал мне об этом.

Смит и Бартон переглянулись.

— Возможно, теперь вы понимаете, Бартон, — сказал Смит, — почему однажды утром в Нью-Йорке доктор Фу Манчи позаботился о том, чтобы сверить свою карту с вашим оригиналом. Руины часовни, теперь разрушенной, отмечали вход в пещеру Кристофа!

— Вы спрашивали о Владычице Мамалуа, — тихо сказал Амброз. — Да, такая особа, увы, существует.

— Это не мифологический персонаж?

— Вовсе нет, а жаль. Кто и что она такое, я сказать не могу: ее видели только избранные посвященные. На Гаити о ней никто слыхом не слыхивал примерно до 1938 года, наверное. Это какая-то необычная ведьма. Возможно, ее привезли из Африки.

— Вы знакомы с кем-нибудь, кто видел эту женщину? — спросил Смит.

— Знаком. — Отец Амброз указал на амулет на плетеном столике. — Владелец этой штуки видел ее, потому-то я и стращал его преисподней и изъял этот амулет.

— Он вам ее описал?

— Я полагаю, тогда он был слишком возбужден. Эти сборища подобны оргиям, там не найти надежного свидетеля. Но одно мне известно доподлинно: она не негритянка.

— Что?! — Глаза у Смита заблестели от возбуждения. — Вы в этом уверены?

— Совершенно уверен.

— Белая женщина?

Отец Амброз развел своими пухлыми руками.

— Возможно, полукровка. Некоторые из них, как вы знаете, такие же белокожие, как мы с вами. Я не допускаю, чтобы европейская женщина могла так прибрать к рукам чернокожих. А ее влияние, заметьте, отнюдь не ограничивается Гаити. На великой церемонии Полнолуния…

— Завтра вечером! — бросил Смит.

— Да, завтра вечером будет сборище, множество людей приедут из-за границы, причем, — с грустью добавил Амброз, — не все они будут черные. Хоть мы и боремся с призраками, сэр Дэниз, но в конечном счете мы победим.

— Вы слышали, Бартон? — сказал Смит, набивая свою старую вересковую трубку. — Перед нами два пути. Доктор Фу Манчи в одном верно предугадал наши действия. Я считаю, что нам крайне важно повидать эту женщину.

— А я уверяю вас, — перебил отец Амброз, — что повидать ее совершенно невозможно, неважно, какая у вас причина желать встречи с ней. Гаити — достаточно цивилизованная страна, как вы знаете, — он улыбнулся, — но белым людям, не знакомым с обрядами вуду, так же опасно соваться в то место, как европейцу входить в Мекку.

— Вы говорите «в то место», — заметил Смит. — Означает ли это, что вы знаете, где оно?

Священник замялся, но все же ответил:

— Да, знаю. Но совесть не позволяет мне открыть его вам. Вуду, несомненно, детище сатаны. Я бы не поощрял попыток приобщиться к нему. Это, как вы сами сказали, пережиток языческих верований, которые старше христианства. Это поклонение темной стороне Луны.

Наступило короткое молчание, во время которого Найланд Смит расхаживал взад и вперед, а чашечка трубки священника противно булькала.