Остров Ифалук

По мере того как мы продвигались к центру атолла, то пробираясь по пояс в воде, то вплавь, они становились все крупнее, число их увеличивалось, и наконец на границе лагуны они покрывали все дно. Здесь, среди голубых рифов, было необычайно красиво: мир лазоревых замков в море жидкого хрусталя. На всем Ифалуке нельзя было найти более сказочного места, чем это.

Рифовые постройки внутри лагуны резко отличаются от круглого рифа самого атолла. По песчаному дну рассыпаны коралловые холмики и лепешки размером от нескольких квадратных ярдов до четверти акра[85]

. Этими небольшими рифами изобилует и песчаная отмель у лагунного берега Фаларика. Ощетинившиеся отростки нежно-зеленого и коричневого цветов состоят главным образом из коралла.

Такие же кораллы были на месте нашего купания. Они напоминали мне армию, потерявшую строй. Здесь, на мелководье, толстый старый вояка пригнулся в страхе к земле, а там, в более тихих и глубоких водах, приютилась обаятельная маркитантка с пышными округлыми формами. На лагунном склоне и на дне широким фронтом выстроились разведчики.

Мы с Марстоном уже интересовались кораллами и главными особенностями этих рифов: размерами, формой, размещением живых организмов на их поверхности. А теперь Теда Байера занимал вопрос: «А что же внутри этих коралловых построек?». Снабженные геологическими молотками, ломом, движимые любопытством мальчишек, глазеющих на домашний будильник, мы отправились обследовать их.

Ответвления кораллов легко ломались и скоро выяснилось, что зона живых кораллов проникала внутрь рифа всего лишь на несколько дюймов. Дальше шли мертвые кораллы, их основания и ответвления были инкрустированы коралловыми водорослями и забавными бородками мягких морских водорослей, которые хорошо росли в затененных местах. Еще глубже они исчезали, и старые ветви рифов переплетались, напоминая корни окаменевшего гигантского дерева. Между ними шел темный лабиринт туннелей, потайных полостей, щелей. Здесь обитали животные: бледно-лиловые ц черные оболочники; ярко-красные губки, напоминающие грозди винограда, и изящные креветки в доспехах в красную и зеленую полоску.

Мы разрушили их мир сокрушительными ударами. В ветвях древних кораллов мы обнаружили моллюсков, сверлящих кораллы, трубчатые норы земляных червей, галереи, выеденные кислотами желтых бурящих губок. Чем глубже мы проникали в риф, тем реже встречалась жизнь. На глубине двух футов от поверхности его проходы были забиты обломками известняка.

Все это не было неожиданностью. Риф — любой риф — состоит главным образом из мертвого вещества. Даже живой коралл в основном инертная каменистая масса, покрытая тонким слоем живой ткани. Этот слой образуют мириады мельчайших полипов, каждый из которых имеет рот и щупальца и нераздельно соединен со своими соседями, образуя колонию, покрывающую живым слоем твердый скелет. Коралл растет за счет отложения на этом скелете извести. Но мере того как поверхность колонии увеличивается, около старых полипов вырастают новые. Коралловые полипы — хищники, они питаются мельчайшими животными, которых вылавливают из планктона при помощи жалящих щупалец.

Для роста большей части рифообразующих кораллов необходим солнечный свет. Он нужен бесчисленному количеству микроскопических одноклеточных водорослей, называемых зооксантеллами, которые живут внутри самой коралловой ткани и придают ей зеленый, желтый и коричневый цвета. Такая тесная связь растений и животных осуществляется к обоюдной выгоде. Водоросли получают защиту и хорошие пищевые запасы, так как выброшенные кораллами отходы являются для них и пищей и удобрением. Всасывающие эти отходы водоросли служат для коралла своего рода органами выделения; кроме того, днем они вырабатывают кислород и, вероятно, высвобождают или выделяют какие-то ценные питательные вещества для кораллов. Сами по себе они служат для них пищей. Оказавшись в темноте, водоросли погибают, и кораллы выталкивают их; лишившись таким образом растительных клеток, коралл может жить, по крайней мере некоторое время, если будет получать необходимую животную пищу, но развивается он уже ненормально.

Далее мы направили свое внимание на рифы более глубоких вод. Что, например, располагается за гребнем, поросшим водорослями, где большой риф круто обрывается в океан? Аэрофотоснимки, а также опрос ифалукских рыбаков помогли нам получить ответ.

За гребнем изгибается рифовый фронт[86]. Волны изрезали его каналами, постепенно расширяющимися и переходящими в большие овраги. На Ифалуке каналы служили огромными водосточными желобами, через которые вода уходила с флета. Целые облака ротенона, пущенного в этом районе, спускались по дну оврагов и поднимались на поверхность снова. Вероятно, эта беспрерывная откачка воды и осадков с поверхности рифа задерживала рост кораллов в оврагах на переднем крае рифа.

Юго-западная часть атолла выглядела иначе. Между Фалалапом и Эллой фронт рифа обрывался в виде отвесной скалы. На наших аэрофотоснимках это было хорошо видно, что Яни и подтвердил. Именно здесь водились огромные таияу.