Остров Локк

В пять часов дня печь была загружена. Мы перевели дух, кое-как отмыли руки и лица и столпились у печи, азартно и радостно переглядываясь. Нох обмотал паклей, смазанной смолой, две палки, их зажгли и, конечно же, вручили эти горящие факелы мальчишкам. Они присели перед проёмами и забросили факелы внутрь. Через минуту в печи затрещало, и из отверстий под крышей в сторону океана устремились первые клубы дыма. Ветер напирал, и вскоре в печи гудело, а стремительные дымовые вихри перемежались рыжими языками огня. Эдд и Корвин плясали у печи.

Вдруг Нох озабоченно нахмурился, задумался на секунду и предложил срочно закрыть нижние проёмы, чтобы уменьшить тягу.

– Слишком быстро всё выгорит, – взволнованно пояснил он.

Проёмы прикрыли. Печь тихо гудела, вокруг неё вились прозрачные змейки горячего воздуха. Мы, ещё не зная результата нашего первого опыта, весь оставшийся вечер готовили глиняные брикеты для завтрашней закладки. Ночью же по очереди дежурили у печи, подбрасывая в огонь новые партии угля.

К утру уголь бросать перестали, и печь затихла. Обмотав руки тряпками, обливаясь потом, мы вынули из неё раскалённые кирпичи и сложили у входа в пещеру, возле сундуков. Настоящие вышли кирпичи, красные, шероховатые, прочные.

Сундуки потеснили к бочкам, и я принялся колдовать на освободившемся пространстве.

Устье пещеры имело вид воронки, расширялось в сторону озера. Потому я отступил немного внутрь, где свод был уже достаточно низким, и стал перегораживать пещеру кирпичной стеной. С одного бока, в той стороне, где была лестница, я оставил в стене проём. В него я заложил дверную коробку вместе с дверью, – была среди нашей добычи одна такая, из толстенных досок витого английского дуба, стянутых железными проклёпанными полосами.

Мне непрерывно подносили кирпичи и глину, и стена росла, мало сказать, быстро, – стремительно. За моей спиной, на другом краю пещеры, угадывалась суета возле печи. Мимо меня туда проносили дрова, песок и сначала перешагивали через невысокую ещё стену, затем (бочком-бочком) – через дверь.

За два дня я поднял стену до самого потолка, до свода, и в пещере воцарился полумрак. Именно лёгкий полумрак, а не темнота, поскольку в верхней части стены я поместил ряд каютных окошек, восемь штук. Чтобы увеличить толщину стены, я выложил ещё ряд, теперь уже каменный, а потом и ещё – снова кирпичный. “Не слишком ли?” – спросите вы и, может быть, будете правы. Но вот мои помощники так не спрашивали. Наверное, потому, что они тоже видели лицо Стива, когда оно искажено дикой злобой.

Так прошло пять дней. Как я хвалю себя сейчас, что мы не тратили времени понапрасну!

ГЛАВА 11. ПРЕДАТЕЛЬСТВО

И вместе со всем этим наш остров был местом тишины и спокойствия. Где дикие звери, где вражеские отряды, стенобитные машины? Медленные, тишайшие рассветы и сладкое, безмятежное, вечное дыхание озера. Зачем же я тратил столько сил, и своих, и чужих, на возведение этого мощного сооружения? О, были, были тому причины. Сила и ярость во взгляде у Стива, грохот выстрела, остановившего погоню, ночной огонь, пожирающий наш корабль… Всё это стояло у меня перед глазами и не давало спокойно дышать.

Но, может быть, опасность была слишком преувеличена? Не было времени рассуждать об этом. Я просто знал, что так надо. Как бы хотелось ошибаться относительно грозящих нам бед!

Но я не ошибся.

НОВЫЙ ДОМ

Промелькнули ещё десять дней. Мне они запомнились только одним: работой. Изнуряющей, однообразной, долгой. Я клал кирпичи и камни, не отвлекаясь больше ни на что. Мне подносили воду, глиняный раствор, эти самые кирпичи и камни, освобождали от бочек и ящиков места, куда я, протягивая кладку, перемещался. Сюда, в пещеру, мне приносили еду, и я съедал её тут же, присев на бочонок. Я отвык от солнца, от озера, от тёплого песка. Уходя в наш парусиновый дом на ночлег, я мечтал лишь об одном: чтобы скорее пришло утро.