Остров мертвых

Удваивая силу рук, я сжал кулаки, воткнул ему в живот и оттолкнулся. Но он только еще сильней меня стиснул. Я ступил назад и с трудом выбросил вверх-вперед локти. Теперь кисти моих рук были ближе к лицу, и я уперся правым кулаком в ладонь левой руки и стал их проталкивать между нашими телами. Руки мои продвигались выше и выше, а голова кружилась, и почки были как в огне. Затем я напряг все мышцы спины и плечевого пояса и почувствовал, как в руки, наполняя кисти, хлынула сила, и я шибанул ими в небо, и на их пути оказался его подбородок, и это их не остановило.

Мои руки выстрелили над головой, и он упал на спину.

Удар, который пришелся по его подбородку, был таков, что сломал бы человеку шею, — опрокинувшись, этот тип имел возможность посмотреть на свои собственные пятки.

Однако он тут же вскочил, и тогда я понял, что он борец не из простых смертных, а из тех существ, что рождены не женщиной; скорее всего он, подобно Антею, вырвался из чрева самой Земли.

Я жестко даванул его плечи, и он упал на колени. Тогда я схватил его за горло, шагнул к его правому боку и поставил левое колено ему под заднее место.

Я стал наклоняться вперед, напирая ему на бедра и плечи, чтобы сломать хребет.

Но не мог. Он просто гнулся, пока не воткнулся головой в землю, а дальше мне некуда было его сгибать.

Еще ничей позвоночник так не гнулся, чтобы при этом не лопнуть.

Тогда я поднял его коленом и отпустил, и он снова оказался на мне — такой шустрый.

Теперь я решил задушить его. Руки мои были гораздо длиннее, чем у него. Я вцепился ему в горло двумя пятернями, надавив большими пальцами, чтобы перекрыть дыхание. Однако он изнутри, под локтями, обхватил мои руки и стал отрывать их от себя движением вниз. Я продолжал сжимать горло, ожидая, когда лицо его потемнеет, а глаза полезут из орбит. Локти же мои все больше и больше сгибались, по мере того как он тянул вниз.

Затем его руки скользнули мимо моих и поймали мое горло.

Так мы там и стояли, пытаясь удавить друг друга. Только его было не задушить.

Его большие пальцы как два штыка вонзались в мышцы моей шеи. Я чувствовал, что мое лицо наливается кровью. В висках стало пульсировать.

Откуда-то издалека я услышал крик:

— Останови его, Хасан! Он не должен этого делать!

Похоже, это был голос Красного Парика. Во всяком случае, именно это имя пришло мне на ум: Красный Парик. А это означало, что где-то поблизости находился Дональд Дос Сантос. И она сказала «Хасан», имя, написанное на другой картинке, вдруг ясно представшей передо мной.

А это означало, что я Конрад, и что я в Египте, и что бесстрастное лицо, плавающее передо мной, следовательно, принадлежит борцу голему — Ролему — созданию, которое можно поставить на мощность, в пять раз превышающую силу человеческой особи, что, видно, и было сделано; вдобавок, ему можно было сообщить рефлексы кота после инъекции адреналина, и, без сомнения, с ними он и функционировал.

Однако голем не убивает, кроме как случайно, а Ролей старался убить меня.

А это означало, что его командный блок не действовал.

Я перестал его душить, убедившись, что это зряшное дело, и сделал упор левой ладонью под его правый локоть. Затем я дотянулся свободной рукой до его предплечий, ухватил правое его запястье и насколько возможно пригнул к земле, толкая вверх его локоть и оттягивая его запястье.

Когда, потеряв равновесие, он качнулся влево и я избавился от его хватки, я, продолжая удерживать его запястье, закрутил его руку так, чтобы локоть пошел Вверх. Я напряг левую ладонь, вскинул ее возле своего уха и с силой опустил на локтевой сустав.

И ничего. Ничто не лопнуло, не треснуло. Рука его просто пошла вниз, выгнувшись в другую сторону под неестественным углом.

Я выпустил запястье, и он упал на одно колено. Затем он снова встал, тут же, и рука его при этом сама выпрямилась, а затем согнулась в подобающую ей сторону.

Если бы я мог прочесть мысли Хасана — что таймер Ролема поставлен на максимум, на целых два часа… А это, учитывая все обстоятельства, довольно много времени.

Но в тот момент я знал только, кто я такой и что я делаю. Я знал также, что именно входило в приемы борьбы голема. Этот экземпляр был големом борцом. Следовательно, он не умел боксировать.

Я бросил быстрый взгляд через плечо, туда, где я стоял, когда началась эта заварушка, — возле палатки с радиоприемником. До нее было футов пятьдесят.

И тут он меня чуть не достал. Стоило мне на долю секунды перенести внимание назад, как он освободился и, ухватив меня одной рукой ниже шеи, уперся другой в мой подбородок.

Он бы сломал мне шею, если бы продолжал в том же духе, но в этот момент последовал еще один толчок — довольно мощный, так что мы оба упали, и я успел освободиться от его захвата.

Прошло несколько секунд, и, когда я не без труда встал на ноги, земля еще подрагивала. Однако и Ролем был уже на ногах, готовый к новой атаке.

Мы были как два пьяных матроса, дерущихся на корабле, который бросает в бушующем море…

Он пошел на меня, и я отступил.