Остров Немо

– Кто тут? – он повернулся к ней. – Ты кто, мразь, отродье бесовское? Ты кто, мразь, отвечай? Где Лили?

– Я Эмма, я твоя жена.

– Да ну? Моя жена Лили, ах ты наваждение бесовское… голая, ну надо же, а.

– Крюгер, и ты голый!

Крюгер опустил глаза вниз.

– Голый. Ну что же, давай-ка я тебя вы*бу, – он продолжил грязно ругаться и орать, прижимая Эмму к кровати.

Крюгер вырубился, так и не закончив дела. Эмма, одевшись, выбежала на улицу и помчалась к Чепмену, чтобы где-то переждать и обо всем рассказать.

* * *

Франклин, насупившись, сидел перед Зилу, от которого несло морской водой – он только вернулся с берега, где проходили водолазные испытания – то есть проверка оборудования и все прочее. Страна, из которой происходил Зилу, определенно не относилась к морским державам – протяженность ее береговой линии составляла всего несколько десятков километров, и генерал не шибко понимал в водных, а уж тем более подводных вопросах. Но для контроля все-таки присутствовал.

– Старина, он ушел в отказ. И тебе нужно его настроить на нужный лад, наставить, понимаешь? – объяснял Зилу поведение Ченса.

– Судья обещал мне оставить его в живых!

– С маленьким условием, дружище, с маленьким условием, и ты его помнишь. В наших интересах выполнить его. Понимаешь? Я переговорил с Ченсом мягко, без нажима. Теперь твоя очередь. Отца, наверное, послушает.

– Ты правда в это веришь? Он взял шлюху и свалил с ней с острова!

– Я тоже такой прыти от него не ожидал… но сыновья взрослеют и делают глупости. На его месте мог быть мой Тобе, и тогда ты бы меня сейчас распекал. Как отец, я на твоей стороне. Так что, дружище, иди и поговори с ним, время у нас пока есть.

Холгер распутывал снятые капельницы. Катетер покоился на столе, уложенный в коробочку. На острове их не выбрасывали – каждая игла, каждый пакет были на счету, поэтому их кипятили и снова пускали в оборот. Будь на острове ВИЧ, он бы распространился мгновенно, и сам Холгер, зная, сколько гадости может сохранить на себе даже стерилизованный инструмент, с содроганием представлял, что, если он всерьез заболеет, то в его организм непременно занесут не то что больничную инфекцию, а целый букет бактерий. Он аккуратно, в перчатках, переложил иголки в коробочку и защелкнул ее. Коробочку и пакеты убрал в пластиковый кейс, тоже – не небольшом замочке, и его, в свою очередь, закрыл.

Франклин наблюдал за этим с порога, не решаясь ни зайти, ни заговорить. Холгер, собрав все свое барахло, вместо приветствия лишь кивнул и вышел. Франклин прикрыл дверь. Сел у койки с дремлющим Ченсом. Отец обдумывал, как заставить сына лгать и предать своего подельника, и выстраивал у себя в голове цепочку аргументов. Находя новые или убедительные, архивариус кивал сам себе. Ченс, приоткрыв глаза, именно по этим характерным кивкам понял, что с отцом предстоит серьезный разговор.

– Отец, – произнес он неожиданно звонко, посвежевшим голосом.

– Да?

– Мы можем прощаться.

– Что?

– Я буду говорить только правду. Мы слышали большую землю. У Зилу наш бортовой журнал, там все записано.

– Ченс, вы увели шлюпку, потащили с собой проститутку, похитили солдата… Украли оружие, приборы, припасы. Ты же понимаешь…

– По-другому было нельзя, отец. И поэтому острову нужна правда.

– Да никому она тут не сдалась, Ченс, – Франклин начал нервничать, – людям нужна надежда, а не правда.

– А это разве не надежда?! Отец, мы можем уйти отсюда!

– Ченс, перестань. У вас ничего не получилось, ты лежишь здесь и рассказываешь сказки.

– Да что ты! Мы подготовились за пару дней, вышли на этой ужасной лодчонке, болтались там… и все равно почти выбрались. Совсем немного не хватило. Там был корабль, ЭлЭм Патагуа мы слышали его позывные…

– Вам повезло, наверное, с погодой.

– О-о-о!

– Дул встречный ветер, или там течения.

– О-о-о!

– Редкое стечение обстоятельств, и не факт, что еще раз получится…

– Да хоть с пятого раза получится! Здесь тысячи людей, ну потеряете вы пятьдесят из них, но тот, кто выживет, подарят остальным землю! – Ченс попытался даже кричать, но сил у него все еще было немного, и голос срывался на высокие ноты.

– Сынок. Ты уверен, что на большой земле нас ждут?

– О-о-о… отец, да какая разница. Никто не может игнорировать тысячи людей посреди океана. Никто не сможет не заметить нас.

– Нас уже не замечают годами.

– И что? Нам теперь сидеть здесь до скончания веков и строить этот гребаный остров, пока он не дорастет до континента?

– Ченс. Ты романтик. Ты сильный. Я воспитал отличного сына. И еще – ты не трус.

– Если я не трус, отец, то сдавать своего друга и врать я не буду. Иди пока. Я посплю.

Франклин выложил из кармана баночку.

– Кофе тебе принес.

* * *

Ночью Франклин не мог заснуть. Он все обдумывал варианты, которые помогли бы спасти сына. Он прекрасно знал, что Ченс пойдет до конца – сын никогда не был хулиганом или шалопаем, но если вбивал себе что в голову, то вытравить уже было невозможно. Решения принимал долго, но будто навечно. Так было и с любовью к Люси – Ченс объявил охоту на проститутку, Ченс вел ее неотступно, железно, не считаясь ни с чем, не обращая внимания на насмешки.