Остров. Проект «Робинзон»

Как известно, добрым словом и пистолетом можно добиться гораздо больше, чем просто добрым словом. Поэтому в руках я держал «маузер», целясь в самого матёрого бобра. Однако, тварей не впечатлили ни моя речь, ни «маузер». Они разом попёрли в мою сторону, устрашающе размахивая лапами, щёлкая зубами, громко свистя и стрекоча. Уж не знаю, что они там на своём бобрином пытались до меня донести, но из приличного там, судя по всему, были только предлоги. Меня такой поворот решительно не устроил, и я выстрелил в воздух для острастки, в надежде, что твари перепугаются и свалят.

Выстрел действительно возымел эффект, но совершенно не тот, что я ожидал. Бобры как по команде упали на четвереньки и принялись быстро хватать из песка мелкие камни и бросать себе за спины. А пониже спины у бобра, если вы не в курсе, находится знаменитый бобриный хвост — плоский, кожаный и мускулистый, которым он в мирное время обмазывает глиной свои хатки. А вот в военное время, то есть сейчас, хвост, как оказалось, можно использовать как биту для лапты — отбивая им камни в нужном направлении.

Точность бобриной артиллерии оказалась низкая, а вот скорострельность — наоборот, высокая. Я охнуть не успел, как пришлось крякать, так как один из камней тут же угодил мне в плечо, и очень ощутимо. Под градом импровизированных снарядов — хвосты работали что твой вентилятор — пришлось прятаться за ближайшую сосну. Только оттуда я смог сделать несколько неприцельных выстрелов, естественно, никуда не попал. Чёрт, где Даша? Почему не стреляет? Я выхватил из-за спины обрез, взвёл курки, и выскочил из-за дерева, одновременно падая на землю к краю обрыва и наводя оружие на цель. Как только в прицеле оказался вожак, рванул спуск обоих стволов.

Залп оказался удачен, и главбобру в буквальном смысле снесло башню, отстрелив половину черепа. Тварь в конвульсиях рухнула на землю, остальные двое бросились в разные стороны. Я всадил три пули из «маузера» в спину того, который ломанулся к воде, но ему они оказались что слону дробина, и тут наконец грохнула «мосинка» Даши. Против пули 7.62*54 у бобра защита оказалась слабовата, да и била подруга в голову — вместо затылка у твари расцвёл кровавый цветок.

Третий бобёр в панике не придумал ничего лучше, чем сигануть в блиндаж и прикинуться там ветошью. Я на секунду задумался, повернулся в сторону, где окопалась Даша, поднял руку ладонью вверх — «оставайся на месте» (мы на досуге выработали простейшую систему жестов, позволявшую осуществлять безмолвную быструю коммуникацию, на манер военных), и быстро повернулся обратно к блиндажу, параллельно перезаряжая обрез. Ситуация была патовая: если я сунусь внутрь, перевес будет на стороне бобра: он физически, как оказалось, очень силён и довольно быстр, при этом пулей из «маузера» его быстро не завалить, а в тёмном помещении промазать по мечущейся цели — раз плюнуть. Про «холодняк» и думать страшно, с саблей там не развернёшься. А наружу супостат по доброй воле вылезать, почему-то, не желал.

В очередной раз ситуацию спас Бегемот: верно оценив риски, он подошёл ко мне и молча указал лапой сначала на себя, потом — на блиндаж, а потом активно замахал башкой и лапами, изображая панику, которую он там наведёт. Я кивнул шерстяному, повернулся в сторону Даши, показал двумя пальцами в глаза — «смотри в оба», и занял позицию наверху обрыва с таким расчётом, чтобы куда бы ни рванул бобёр, выбегая из блиндажа, он бы по-любому оказался у меня на прицеле. Сжал в руках обрез, выдохнул и кивнул котяре.

Бегемот издал самый жуткий свой вой, да такой, что у меня в висках заломило, и ринулся внутрь блиндажа. Через секунду к голосу котяры добавился пронзительный визг бобра, который, казалось, был ещё громче, хотя, казалось бы, куда? Ещё через секунду тварь пулей вылетела из двери и кинулась к воде, но не тут-то было. Мой и Даши выстрелы слились в один, и голова бобра просто взорвалась, разметавшись кровавыми ошмётками по пляжу, а тело пролетело по инерции еще метра три и замерло у воды.

Даша подоспела через пару минут. Всё это время я сидел на камне и задумчиво созерцал картину залитого кровью и забрызганного мозгами пляжа, на котором живописно расположились тела мутантов.

— Предбанник сожрали полностью. Суки. — подруга вытащила последнюю папиросу, с удивлением посмотрела на пустую пачку в руках, отбросила её в сторону. Прикурила, затянулась. — Прости. Завалила я службу…

— Не мусори. — я проследил взглядом пустую пачку, болтающуюся на волнах, отобрал у Даши папиросу, затянулся, вернул обратно. — Что случилось?

— Сначала осечка, а потом патрон перекосило. А потом я охренела от увиденного. — девушка понуро опустила голову, того и гляди, заплачет.

— Да, не каждый день увидишь бобров-камнемётчиков. — я встал, обнял Дашу, спрятал её лицо у себя на груди. — Не парься, ты быстро включилась. А стреляла вообще отлично! Два выстрела — два попадания в голову, да по движущимся целям! Молодец!