Остров. Проект «Робинзон»

Часть вторая. Сталкеры

Глава 10. В небе и под водой

«— …Ну, понимаете, голубь — это символ мира…

— Начальник, отвечаю, мой гусь тоже войны не хочет!».

«Из анекдота».

Знаете, что такое двойственное чувство? Это когда твоя тёща летит в пропасть на твоём новеньком автомобиле. Есть такой бородатый анекдот. Вы спросите, причём он тут? А при том, что при пробуждении я именно это двойственное чувство и испытал.

С одной стороны, очень приятно просыпаться в своём новом доме. Пускай дом крохотный, и местами кривой и косой. Зато полностью свой, и построенный собственными руками с нуля. Ну, почти с нуля, если быть более точным — основой, как ни крути, всё же послужили развалины старой бани. Правда, и претензии по «косякам» никому, кроме как себе, не предъявишь. Например, щели в потолке над моей головой были видны даже в тех скудных рассветных лучах, что нашли в себе силы и желание найти путь через неплотно пригнанные ставни… Чёрт, тоже надо перевесить, совсем негоже. И тем не менее, это МОЙ дом. Моя кровать, рядом спит любимая женщина, и даже Бегемот, беззаботно дрыхнущий в ногах и бессовестно их передавивший — под утро ему стало скучно наверху, и он приполз к нам — и тот ничего не портил.

А портило всё, вызывая то самое двойственное чувство, самое натуральное похмелье. Ведь как известно, даже самое лучшее качество на раз перешибается количеством, а старая водка с Хутора даже на среднее качество, честно говоря, не тянула. А вот с количеством всё было, наоборот, отлично — я скосил глаза под стол и обнаружил там две пустые бутылки. Тихо выругался. Однако, отметили вчера новоселье! Я обычно столько не пью, а уж Даша и подавно.

Я поднёс к глазам наладонник: девять утра, охренеть! Что ж, можно и день начинать. Точнее, нужно. Наверно. Я с трудом принял сидячее положение и принялся искать стимулы, способные выгнать меня из кровати. Стимул нашёлся быстро: бочка с водой и призывно стоящий в ней торчком ковш.

Стараясь не делать резких движений, я принял вертикальное положение. Немного подташнивало, внутри пустой головы, казалось, метался чугунный шар, и там, где он касался черепа, всё немедленно взрывалось тупой болью. Странно, как голова может болеть, это же кость, вспомнил я перл своей учительницы и направил стопы к бочке.

Во рту тоже вовсю царило двойственное ощущение — одновременно чувство, что туда кошки нагадили (Кто сказал «Бегемот»?), с другой — там царила раскалённая пустыня Сахара. Но и то и то неплохо смывалось водичкой, поэтому первый ковш я опрокинул залпом, а второй пил уже потихоньку, маленькими глоточками. Холодная вода немного прояснила сознание и пробудила аппетит. Подумав, я открыл ставни, оглядел остатки вчерашнего пиршества и со вздохом принялся разводить в печи огонь. Жаль, что нет никакой микроволновки, это бы сильно упростило дело… Блин, а ведь… Как я раньше-то не додумался?

Поражённый своей внезапной догадкой, я резко распрямился, тут же осознал свою ошибку и приготовился к новой порции метания чугуниевого шара внутри черепа, однако тот куда-то исчез! Потрясённый, я немедленно прогнал короткий тест основных систем организма и пришёл к неожиданному, хоть и приятному выводу: похмелье прошло. Полностью, как будто и не было вчера двух бутылок водки. Во рту уже не копошился Бегемот, голова стала кристально чистой, желудок призывно урчал, почуяв остатки копчёной утки на столе. Обескураженный этим неординарным событием, я медленно перевёл взгляд на бочку с водой. Водой из Минерального Ручья.

— Так вот ты какая, Живая Вода. — пробормотал я себе под нос, прикидывая, сколько сотен долларов можно просить за бутылку данной жидкости на Большой Земле. По всему выходило, что не менее трёх, а то и пяти, учитывая эксклюзивность и скромные объёмы возможной добычи. Неплохо так, для сельской-то местности.

— Вода. — простонала подруга из кровати. — Вась, а пива у нас, случайно, не осталось? Башка сейчас лопнет.

— Добро пожаловать в наш дерьмовый мир обратно, хмурое Солнце. — поприветствовал я Дашу и потянулся к бочке. — Пива не завезли, увы. Но есть кое-что получше — чистая, прохладная вода!

— Ты такой свеженький, бодренький, опохмелился, что ли? — подозрительно посмотрела на меня подруга, принимая ковш.

— Нет, не имею такой привычки. — я развёл руками. — А ты пей, пей, сейчас полегчает.

Даша выдула ковш и со стоном упала обратно в постель. Оставив её приходить в себя, я занялся разогревом завтрака, благо огонь в печке разгорелся достаточно. Буквально через несколько минут девушка начала подавать признаки жизни.

— Ничего не понимаю. — Даша приняла вертикальное положение, осторожно потрясла головой. — Я чувствую себя так, словно никогда в жизни не пила ничего крепче кефира! Как так?

— Похоже, у воды из Минерального Ручья нашлись недокументированные свойства. — ответил я.

— А почему мы раньше этого не замечали? — удивлённо воззрилась на меня подруга.