Остров. Проект «Робинзон»

— Только без меня хвост не разбивай! — уже на бегу крикнула девушка, направляясь в сторону озера.

Пока подруга предавалась водным процедурам, я затащил тяжеленный, явно больше десяти килограмм, глиняный «кокон» на наш импровизированный стол. Посмотрел на полный горшок кипятка и одинокий пакетик чая, тоскливо вздохнул и отлил половину жидкости. Чая оставалось мало, и два пакетика на завтрак для нас — непозволительная роскошь. Надо будет всё-таки заготовить иван-чай, раз уж он тут есть. Оценил остатки галет, опять вздохнул и принялся чистить запечённые корни рогоза — в принципе, как гарнир к мясу они подходили неплохо. Хотя, конечно, ни разу не картоха…

Вернулась Даша, и я взялся за топор. Глиняный панцирь оказался на удивление крепким, а я хотел вскрыть его аккуратно, чтобы он не потрескался снизу — там наверняка море мясного сока, и проливать его совсем не хотелось. В итоге, изрядно повозившись, я отколол верхнюю часть на манер крышки черепа. Пахнуло вкуснейшим запахом, и Даша немедленно сунула туда нос.

— Как обалденно пахнет! Надеюсь, на вкус не хуже!

— Да, значительно лучше, чем в шалаше. — я засмеялся, а девушка скривила нос. — Сейчас выясним, к чему у нас крокодил ближе, к курице или рыбе.

— В смысле? — удивлённо уставилась на меня подруга.

— Курица, да и вообще птица, выделяется из прочих мясных продуктов тем, что отлично идёт как в горячем, так и в холодном виде. Про рыбу я такого сказать не могу. — я воткнул нож в обнажившийся хвост и начал аккуратно разрезать шкуру. Надо сказать, после термической обработки процесс шёл значительно лучше, чем вчера на болоте.

— Ну, не знаю. — Даша придержала отрезанный пласт кожи, помогая мне. — Копчёный палтус в холодном виде великолепен. Я, впрочем, всё равно планировала разогреть.

— Ну, в копчёном виде, наверное, и огурец отлично зайдёт. — Я, наконец, откромсал неподатливую шкуру и обнажил бледно-розовое мясо. — Нарезай.

Как оказалось, мясо крокодила отлично потреблялось в холодном виде. После многочасового запекания в замкнутой среде оно просто таяло во рту, и остановиться было решительно невозможно. Поэтому мы резали его на небольшие кусочки, насаживали на прутики и чуть поджаривали на костре, а уже потом макали в соль и ели. Так процесс шёл заметно медленнее, и шанс обожраться сразу с утра уменьшался. Да и поджаренное мясо было, всё-таки, вкуснее. А мясной сок, натёкший вниз, за ночь превратился в великолепнейшую желешку, которую немедленно возжелал проснувшийся наконец Бегемот.

Что ж, с едой было покончено, и мы, потягивая чаёк, принялись строить планы на сегодняшний день. Ну, то есть, чаёк потягивали мы с Дашей, а котяра вытянулся возле костра и подрёмывал. Только шевелящиеся кончики ушей выдавали его участие в беседе.

— Что у нас на сегодня? — спросила подруга, блаженно потягиваясь. — Надеюсь, обратно в болото не полезем? Меня до сих пор преследует фантомный запах тины… А может, он и не фантомный. И всё тело болит, кучу синяков вчера получила.

— В остальном всё нормально? — всполошился я. — Суставы, мышцы? Нигде не крутит? Точно ничего не вывихнула?

— Не, вроде нормально. — Даша задумчиво посмотрела на свою ногу, медленно согнула её, разогнула. — Вчера колено болело, думала, растянула. А может, действительно растянула. Но сегодня уже прошло, здесь же регенерация бешеная. А вот ушибы побаливают, хотя синяки почти сошли.

— Это да, регенерация действительно фантастическая. Бегемот, как там твой хвост? Повязку можно снимать?

— Мррр. — заявил котяра и положил кончик хвоста на колени Даше. Та аккуратно сняла повязку, оглядела рану и присвистнула.

— Однако. Почти заросло, а ведь прошло меньше суток! Пожалуй, фраза «Заживает, как на собаке» более не актуальна. Так вот, повторюсь: что у нас сегодня?

— Сегодня? — я вытащил из горшка использованный пакетик чая, показал подруге. — Запас у нас минимален, ты вчера говорила, что знаешь, что с иван-чаем делать. Можно, для начала, с этим разобраться.

— Отлично, дождя ведь ночью не было? Его нельзя после осадков собирать. Нет? Тогда пошли. — Даша резво вскочила на ноги. — Бегемот, ты с нами? Нет? Ну и спи дальше, там всё равно ничего интересного не намечается.

Интересного действительно было не много: под руководством Дарьи мы нарвали листьев, выбирая молодые, целые и неповреждённые, с верхней части нецветущих растений. Учитывая время года, таковых было немного. Девушка бурчала себе под нос, мол, заготавливать продукт надо в начале лета, а у этого вкус будет плохой. Но нам выбирать не приходится, будем использовать то, что есть.

В итоге мы приволокли в лагерь не особо большую охапку листьев. Даша аккуратно разложила их ровным слоем под навесом, на полиэтилене от чёрного мешка. Поворошила палочкой, придирчиво выбросила несколько не понравившихся ей листочков и какой-то мусор.

— Они так и будут тут сохнуть? — поинтересовался я, наблюдая за действиями подруги.

— Нет, конечно. Сначала их надо чуть подвялить, надеюсь, до вечера времени хватит. А потом будем их скручивать…

— Это как?

— Я покажу, не беспокойся.