Остров Тамбукту

— А почему им не быть довольными? — спросил я. — Они не знают заботы о завтрашнем дне. Им никогда не угрожает голод. Земля плодородна, а самый принцип распределения обеспечивает каждому одинаковое благополучие. Тут не свирепствует страшный бич эксплуатации, которая является причиной нищеты большей части человечества. В этом огромное преимущество племени. К тому же прибавьте его скромные потребности в питании и одеже и вы поймете, почему эти люди так любят веселиться. Часто на площадке вокруг горящего костра вы увидите много мужчин и женщин, танцующих под звуки бурума и дудок из бамбука и кокосовых орехов. Если бы не эти веселья и забавы, люди страдали бы от безделья и скуки.

— Ага, вот видите! — воскликнул Смит, и глаза у него загорелись. — Эта система распределения, как и отсутствие частной собственности, делают людей лентяями. Вы заметили с каким удивлением рассматривал вождь мои спички, когда я дал ему закурить сигару? С этой своей системой племя никогда не дойдет до подобного изобретения. Люди работают только два-три дня в неделю, а все остальное время лентяйничают. Может ли идти речь о прогрессе? Нет, эти люди никогда не достигнут культуры цивилизованных народов. Но если бы каждый из них трудился только для своей личной выгоды, тогда прогресс был бы обеспечен.

— Ну вот, вы опять заблуждаетесь, — возразил я. — Отставание племени от достижений цивилизованных народов объясняется не отсутствием частной собственности, а тем, что туземцы живут изолированно от остального мира и не могут воспользоваться опытом передовых народов. Материальная и духовная культура создана общими усилиями всего человечества, путем обмена опытом. С исторической точки зрения, культура является цепью, начало которой теряется в древности и проходит через все народы и племена, какие только существовали на земном шаре. Древние арабы были поэтами и астрономами, древние египтяне — математиками и инженерами, а древние греки создали философию Гераклита, Аристотеля, Платона и Сократа, «Илиаду» и «Одиссею» Гомера, трагедии Эсхила и комедии Аристофана, из которых Ренессанс черпал знания для борьбы со схоластикой. Еще в пятнадцатом веке Леонардо да Винчи, которого мы знаем только как великого художника, сделал первый чертеж самолета, а крепостной кузнец на Руси времен Иоанна Грозного полетел с высокой колокольни на крыльях, которые сам себе сделал. За эту смелость он был назван братом дьявола. Если бы не было этих и других попыток, не было бы ныне и самолетов. И книгопечатание существовало задолго до того, как Гуттенберг изобрел подвижные буквы. Так что материальная и духовная культуры созданы усилиями всего человечества от доисторических времен до наших дней. Если бы племя занго не было исключено из этого потока по естественным причинам, то и оно стояло бы теперь на том же культурном уровне, как и все остальные народы.

— И имело бы ту систему управления, которую некоторые презрительно называют капиталистической, не так ли? — В голосе Смита звучала ирония. — Хоть раз признайте, что я прав, — воскликнул он, осклабившись.

— Оно прошло бы все этапы развития, которые прошло все человечество, — ответил я.

— Дикость, варварство, цивилизация, что ли? Более точно: родовая община, рабовладельческое общество, феодализм и... скажите вы последнее слово, сэр, — предложил мне Смит, иронически улыбаясь. — Скажите, без стеснения. Какой строй заменил феодальный?

— Капиталистический.

— Браво! А вы отрицаете, что капиталистический строй пришел как историческая необходимость?

— Признаю. И падет по той же исторической необходимости.

— Вы думаете?

— Я глубоко убежден в этом.

— Вы шутник, сэр, — кисло улыбнулся плантатор. — Вот вы лучше скажите, как запирают туземцы двери своих хижин?

— Никак, — ответил я.

— Как? — встрепенулся Смит и испуганно на меня посмотрел. — Неужели ни одна дверь здесь не запирается? А достаточно ли строги законы о кражах?

— Тут нет законов о кражах.

— Нет законов о кражах?! Боже мой! Значит, любой босяк может меня встретить на дороге и раздеть догола безнаказанно?

— Вы сами снимете одежу и будете расхаживать, как я, в трусиках, потому что тут ужасно жарко, — пошутил я.

— Не издевайтесь, сэр! — крикнул плантатор. — Это не разрешает вопроса. Кто будет меня охранять от воров, раз нет законов, которые их наказывают?

— Тут нет воров, и поэтому нет законов против воров. Но если все же найдется человек, который украдет у вас что-нибудь, единственное наказание, которое он может получить, — это вернуть краденое. Вор не получит никакого другого наказания, кроме неприятного чувства, которое возбудит среди племени подобное деяние.

Смит поморщился.

— Такое легкомысленное отношение к воровству не предвещает ничего хорошего. Я из опыта знаю, что племена на тропических островах — вороватый народ.