Остров великанов

- Я пришел поздравить Альберта и тут же уйду, - заявил ей Филимов. - Извините, Кярт, но я просто нездоров, - это было произнесено категорическим тоном.

Уйбо, наблюдавший за ними издали, заметил, что Ребане расстроилась. Взяв Филимова за руку, она стала вполголоса в чем-то убеждать его и быстро увела в кабинет Альберта.

Рауд и Томингас, переглянувшись, проводили его глазами. Томингас знала о найденных немецких бумагах. Заинтересовавшись рассказом о рапорте, завуч пообещала девушке поговорить с директором. Но поймать грозного директора оказалось совсем не просто. На занятия он не приходил, а школьного сторожа Яана Тедера, которого послали узнать о самочувствии директора, хозяйка хутора, где жил Филимов, даже не допустила к нему.

Мысли Уйбо были заняты другим. Необычайное ночное происшествие в докторском флигеле ни на минуту не выходило у него из головы. Встреча с Зеленым Охотником ошеломила учителя. Все это выглядело нелепым и совершенно невероятным. О случившемся Уйбо ни словом не заикнулся новым товарищам. На хутор Вахтрапуу учитель отказался переехать, он решил остаться на несколько дней в докторском флигеле, чем крайне удивил старушку Тедер.

Итак, гости были в сборе. Настал торжественный момент, когда распахнулась дверь кабинета и сияющий юбиляр в сопровождении Филимова выкатил на своем кресле в гостиную под шумные аплодисменты присутствующих. Безукоризненно чистенький, розовенький, растроганный, в новом сюртуке, с трудом обтягивающем его тучное, рыхлое тело, Альберт совершил вокруг стола нечто вроде почетного круга, затем, сложив ладони в рукопожатии, вознес их кверху и низким поклоном пригласил всех к столу.

Наполнив бокалы, гости поздравили юбиляра традиционной песней "Элагу". Ребане сама с милой улыбкой подвела Уйбо к Альберту и представила их друг другу. Паралитик восторженно схватил его руку.

- Мой друг, в нашей скромной обители вы всегда будете самым желанным и дорогим гостем! - Усадив Уйбо рядом с собой, Альберт налил ему вина и наговорил уйму комплиментов.

Рядом с Уйбо сидела Рауд, за ней - Тальвисте и Томингас, по другую сторону юбиляра устроились доктор Руммо, Ребане и Филимов. После поздравлений слово для тоста взял сам Альберт Ребане.

- Друзья мои, - начал он, - я все думал, что бы такое вам сказать, каким вдохновенным словом затронуть самые нежные, самые чувствительные струны ваших душ. И только сейчас, когда я увидел ваши одухотворенные лица, когда я услышал старинную традиционную песню поздравления, исконную эстонскую песню, которую певали наши деды и прадеды, я понял, о чем я должен вам сказать. Вот она, священная жемчужина, которую я так долго искал, ради которой мы живем, горим и приносим себя на плаху. Имя ей - родина! - Горячие аплодисменты покрыли последние слова юбиляра.

Тальвисте, сняв очки, задумчиво расправлялся с копченым угрем. Заметив, что Уйбо внимательно наблюдает за Альбертом, хитро улыбнулся.

- Друзья мои! - Продолжал между тем паралитик, распаленный вином и рукоплесканиями. - Пройдут годы испытаний, и над нашей родиной вновь засияет солнце радости. Выпьем за солнце! Выпьем за нашу прекрасную Ээстимаа!

Заметив, что гости стали перешептываться, Ребане бросила испытующий взгляд на угрюмо замершего Филимова, встала и звонко произнесла:

- Я предлагаю поднять бокалы за нашего уважаемого директора. Это ему школа обязана своим восстановлением и советскими, прогрессивными методами воспитания. Право, жаль, очень жаль, что директор собирается уезжать от нас в Россию. Мы всегда будем благодарны ему за доброе сердце, за широкую русскую душу.

Гости дружно захлопали. Даже важный гость, перестав морщить нос, кряхтя вылез из-за стола и потянулся поздравлять Филимова.

- Браво директору! - хором звучало в гостиной.

Филимов растерялся. На глазах старого моряка заблестели слезы. Он не знал, куда деть руки, не в силах был что-либо ответить, только трясущиеся губы бессвязно произносили слова благодарности.

Потянувшись к Филимову, Альберт смачно облобызал его, а когда гости успокоились, во всеуслышание заявил:

- Вы замечательный человек, Макс! Такими, как вы, может гордиться родина. Ваша Россия! Выпьем за вашу Россию!

Он пододвинул Филимову новую бутылку вина.

Руммо заметил это.

- Не увлекайтесь, Филимов, - предостерег он. - Инфаркт миокарда в вашем возрасте - пренеприятный гость. Одна лишняя рюмка - и вы отправитесь ad patres[10] гораздо скорее, чем думаете.

- Ерунда! - отмахнулся Филимов. - Я старый моряк. Дружище Альберт, - растроганно прогудел он, обращаясь к юбиляру, - пить мне только соленую балтийскую водицу, если вы не протянете еще полвека. Ваше слово, доктор!

- Протянет, непременно протянет, - поддержал Руммо.

- Скорее всего, ноги протяну, - сострил Альберт.

- Непременно протянете, - рассеянно повторил доктор и переспросил: - Как вы сказали?

Все трое захохотали.