Острова счастья

Лена показала глазами на охранников: «Полный дом мужиков! Ты что?»

– Я тут решила задержаться, Елена Васильевна, – мелодичным голоском пропела Ирина (я даже не знала, что она может так разговаривать), – столько народу, всех накормить, напоить надо.

« Ага, и обогреть, – добавила я про себя»

Со второго этажа спустилась Леля.

– Девочки, что вы так долго? Тут мужиков полно. Похоже, одна Ирка и рада этому. Я, наверное, домой, в город, поеду с Генкой. Вы не против?

– Поезжай, Леля, мы и сами не знаем, куда деваться от такого скопища. Гена, как всегда, перестраховался. Если б от них еще и толк был.

– Я, похоже, только благодаря своему Ангелу, еще и живу. А вдруг у него скоро ресурс помощи закончится, и он не сможет меня больше защищать? – задумалась я

– Лешка, не мели чушь! У Ангелов нет никакого ресурса. Они помогают и все! – строго сказала Лена.

– А ты – то откуда знаешь?

– Девочки, вы еще поругайтесь из –за Ангелов, – строго сказала Леля.

– Лель, а чем ты можешь объяснить, что моя Настя, неделю назад сделала такую же прическу, как у меня? И опять надела мои вещи? Хотя я уже один раз собиралась ее за это уволить? Думала она поняла… А видишь, как все получилось!

– Девушки, вы о чем? – спросила Леля

– А тебе Генка ничего не сказал? Настю сегодня убили. Не иначе, ее за нашу Лёшку приняли.

– Лёш, – задумчиво посмотрела на меня Лена, – ты хотела имидж поменять? А давай мы тебя перекрасим в брюнетку? У меня краска есть. Помнишь, когда ты на Новый год черный парик одевала, тебя даже родная мама не узнала?

– Девочки, я в брюнетку не хочу. У меня сразу характер меняется, даже в парике. Стервой становлюсь. А я стерв не люблю.

– А кто их любит? Только недалекие мужики! Им кажется, что с такими тетками их жизнь веселей становится, а сами через год к своим бывшим женам жаловаться бегают.

– Ну, я же не стерва? – обиделась Лена. Она была брюнеткой с короткой стрижкой, и очень мягким характером.

– Ты у нас, Леночка, в душе блондинка! Это другая порода.

– А может, я все – таки, в парике похожу, без радикального изменения? – я заплакала. Даже не знаю, что на меня нашло. Усталость, нервы, чувство незащищенности от всей этой ситуации. Я сидела перед своими подругами и ревела в голос. Слезы лились, вспоминались какие-то старые, давнишние, обиды. Я не могла успокоиться.

На шум прибежал один из охранников, и с удивлением уставился на меня. Мои девочки стояли растерянные.

– Коньяку ей налейте, – нашелся охранник.

– Она его не пьет, – промолвила Лена.

– Ей надо.

Лёлька убежала к барной стойке, и щедро плеснула мне в стакан порцию коньяка.

Я попыталась влить в себя это лекарство. Зубы стучали о край стакана. Вдобавок от рыданий, у меня началась икота, как в детстве. Я пила маленькими глоточками, меня передергивало.

Лёля налила еще два стакана дорогого напитка, и отдала один из них Лене, один оставила себе:

– Девочки, за нас! Чтобы все это сегодня закончилось! – произнесла Лёля тост. Мы чокнулись, и залпом выпили.

На троих, напиток пошел хорошо. По всему моему телу разлилось приятное тепло, слезы высохли. Я улыбнулась.

– Давно бы так! Надо было раньше ей налить! – улыбалась мне в ответ, как тяжелобольной Лелька.

– Ты сейчас, Лёшенька, пойди, умойся, и поспи немного! – ласково проворковала Лена.

Я прошла в ванную, посмотрела на себя в зеркало, и ужаснулась. «Несмываемая» тушь начертила черные круги под глазами, лицо было все в красных пятнах, волосы стояли дыбом. Я принялась умываться холодной водой. Со времен далекой юности знаю, что эти красные пятна останутся на лице до вечера. Но именно они, практически отучили меня от таких рыданий.

В дверь робко постучала Лена:

– Лёшенька, ты приводи себя в порядок. Звонил Генка, он просит тебя приехать в больницу к Анатолию с документами.

Я опустилась на скамейку. «Показаться перед глазами изумленной публики в таком виде, было практически нереально. Ни один тональный крем не сделает меня красавицей, не замаскирует мое пятнистое лицо!» Я открыла дверь, и посмотрела на Лену.

Ирка остановилась рядом и уставилась на меня:

– Что загрустили? Я вам сейчас такую масочку сделаю, мама не узнает!

Она побежала на кухню и загремела посудой. Через пять минут, когда я еще рассматривала себя в зеркале, Ирина прибежала с глиняной миской.

– Сейчас помажем, и будете красавицей. Кожа станет гладенькой, как у меня, – приговаривала Ирина, нанося на мое лицо какую – то кашку.

– Чем мажешь то? – спросила наш косметолог, роясь в своей необъятной сумке. – У меня должна быть с собой сыворотка, но, похоже, я ее не взяла, так торопилась, – приговаривала Лёля.

– Вот! А у Иры всегда есть под рукой волшебное средство, – торжествовала наша Ирина.

– Я знаю, творог хорошо отбеливает, – вставила Лена

За их спинами раздалось робкое покашливание:

– Геннадий Александрович просил поторопиться.

– А мы уже и готовы, – довольно произнесла наш доморощенный косметолог Ирина. – Вы смывайтесь, Елена Евгеньевна. Уже можно.

Я принялась тереть лицо, маска успела приклеиться к нему. Через минуту белые пятна на моем лице растворились. Я стала вся красная.