Острова счастья

Среди пыльных зарослей кустарника, на вытоптанной не понятно кем траве, стояло несколько деревянных домиков. По дороге, которая когда то была асфальтированной, неторопливо прохаживались несколько хмурых мужичков в спортивных штанах.

Дорогу венчало каменное одноэтажное здание с серой шиферной крышей. Во многих окнах стекла были давно заменены на почерневшую фанерку.

– Это столовая! – с удовольствием комментировал Ромка. – Вас там ждут!

– Может, мы с дороги умоемся? – робко предложил Стасик.

– А там есть раковина, – кивнул Роман.

Стасик закатил глаза, но мы постарались не замечать его настроения.

Столовая встретила нас кислыми запахами и огромной фреской из жизни трудового народа. Крупные румяные девушки весело кидали снопы сена, а чубатые хлеборобы махали им своими натруженными руками. Яркие краски кое-где облупились, где-то их старательно отковыряли. И многие красавицы на фреске оказались без носов и глаз. Вид от этого стал удручающий. Хотелось поскорее отвести глаза, дабы не смущать несчастных калек.

Могучая женщина из плоти и крови, появилась перед нами, пригласив двигаться за ней. Усадив нас за столик у целого окна, она заботливо поюлозила по столу грязной тряпкой.

– Ща накормют! – то ли угрожающе, то ли радостно пробормотала она.

Ромка сел с нами.

– Покушаем, и я вам все покажу! – потирал он руки.

Принесли большую кастрюлю, на которой было написано «Борщ». Я очень любила южный борщ, который нам всегда варила мама Максима. Она была из Краснодара. Всегда веселая, неунывающая, добрая и гостеприимная.

Я торопливо открыла крышку в предвкушении удовольствия, но оттуда пахнуло старым салом и чем – то кислым. По цвету это напоминало скорее наши белые ночи. Я была уверена, что ни одна женщина с юга, не способна испортить национальную еду. Но одна все – таки нашлась, и работала она в этом заведении.

За ложку взялись только Лев Павлович и Ромка. Нам не хотелось даже пачкать тарелки.

– Может, это саботаж? – поинтересовалась я у Лёшки.

– Если это праздничное меню, то, что едят те несчастные? – Лёшка кивнула в сторону угрюмых парней в цветастых трусах. Или здесь это называется бермудами?

Несчастные сидели с трехлитровой банкой пива и рыбой. Пили они из алюминиевых кружек.

– Рома, а здесь много отдыхающих? – поинтересовалась Лёха.

– Бывает, – не переставая хлебать варево, ответил Роман. – Путевки то продавали, никто не думал, что нас купят.

– Как вам наш фирменный борщ? – подошла к нам тетка с еще большими габаритами.

– Очень вкусно, Людмила Ивановна! – привстал Ромка.

«За жизнь опасается, – злорадно подумала я, – она одной поварешкой махнет, и нет Ромки».

– Это зав.столовой, – представил он уходящую спину.

Кастрюлю, на которой было написано «второе», открывать было страшно. Праздничное второе, состояло из холодных макарон и маленьких котлеток.

Роман принялся нагребать себе из кастрюли. Лев Павлович смотрел на еду уже менее оптимистично. Стасика передернуло. А мы с Лёшкой достали по одной котлетке. Вспомнился анекдот: «Котлеты студенческие – из хлеба». Эти были из времен нашей студенческой молодости.

Мы с Лёшкой переглянулись.

– Похоже, на этот раз наш Геннадик ошибся. Не учел менталитета. – Сокрушенно высказалась Лёшка.

– Да мы под Питером еще в худшем состоянии базу отдыха взяли, – прокомментировал Лев Павлович. – И ничего. В такой порядок привели!

– Тут надо все сломать. А это будет дороже, чем построить новую. – Заговорил Стасик. – Лучше взять пустую землю, без построек.

– Чистой земли нет. Продается только эта база, – Рома заговорил с нами другим голосом. Его детский взгляд стал жестким, глаза сузились. Из милого рубахи-парня, он превратился в озлобленного волчонка.

Сидящие в углу отдыхающие, притихли, улавливая в воздухе запах скандала. Кажется, им хотелось подраться. Вступиться за честь родной базы отдыха.

– Будем думать, смотреть, прикидывать. Что ломать, что строить, – примеряющее заулыбался Лев Павлович.

– Кому компот? – подошла к нашему столу заведующая, на ее подносе стояло пять стаканов с мутной жидкостью.

– А зеленый чай у вас есть? – простонал Стасик.

– Чай у нас бывает на завтрак, – отрезала тетка. – Черный, – уточнила она.

Мы поднялись и вышли на улицу. Там сидело несколько бродячих собак. Увидев нас, стая оживилась, собаки глядели нам на руки.

– Надо было эти котлетки собакам скормить, – предложила Лёша.

– Еще отравим, – буркнул Лев Павлович.

– Вам в тот корпус, – Роман махнул в сторону одного из домиков.

Два номера, по два человека.

– Мы просили три одноместных, – возмутился Лев Павлович.

– У нас одноместных не бывает, – констатировал Роман. – Можете занимать свободные, – милостиво разрешила принимающая сторона.

Мы двинулись в сторону корпуса. Внешне домик представлял собой деревянный одноэтажный барак, и оказалось, внутренне тоже. Внутри строения тянулся длинный коридор, который делил дом на две половины.

– Душевая с туалетом здесь, – открыл Ромка одну из дверей. – В начале коридора – женская, в конце – мужская. Вода горячая бывает в конце дня. Комнаты выбирайте любые, пока свободных много.