Острова счастья

Я оглянулась. В дверях, в первых рядах перепуганных отдыхающих, стояла моя знакомая Марфуша. Взгляд у нее был странный: глаза застыли от ужаса, рот открыт. Я не думала, что можно так беспокоиться о малознакомом человеке. Наверное, у этой несимпатичной девушки, большое доброе сердце.

Людмила Ивановна растолкав толпу, ворвалась в зал:

– Что ж такое? Только стекло новое заказали, а они еще набили!

– Кто набил-то? Кого вы видели?

– Да никто этого оглаеда и не заметил, – сплюнула она в сердцах.

Мы прошли через сочувствующую толпу.

– По-моему, у меня иммунитет к подобным вещам, вздохнула Лёшка, – Не напугали, ни разу! И главное, ровно год прошел, как я в живых осталась. Надеюсь, это не по мою душу снова?

Год назад мы все были напуганы событиями, которые происходили в жизни Лёшки. Она осталась жива, только благодаря чуду или своему Ангелу-хранителю.

– Надеюсь, и на меня никто нападать не собирается? – пробормотала я

Мы зашли в наш домик, вытряхивая из волос осколки стекла. Все молчали, замечательное настроение улетело к другим.

Интересно, как мимолетно наше настроение. Только что, мы радовались майскому дню, хорошему кофе или вкусной котлете, в конце концов, и вдруг все это прерывается досадной мелочью, или не мелочью. Настроение портится, жизнь теряет яркие краски.

Сколько раз я давала себе установку: «Ни что не испортит мне хорошего настроения. Я буду удерживать его всеми силами! Мне так комфортно, когда я нахожусь в гармонии с собой и окружающим миром». Но, то ли воля у меня слабая, то ли хорошее настроение слишком воздушная субстанция, но оно так быстро меня покидает! Обидно, что выводит меня из равновесия, в основном, мелочи. Крупных неприятностей в моей жизни, до вчерашнего дня, не происходило.

Лена пошла в душ, а у нее на тумбочке надрывался телефон. Он звонил не переставая. Замолкал на короткое время, и вновь принимался наигрывать надоедливую мелодию.

– Возьми! – воскликнул Стас, – сил нет, как надоел.

Я подошла к телефону, в окошке крупными буквами светило: «Максим». Я стояла, смотрела на эту надпись, и не знала, что мне надо делать.

– Да ответь уже, Лёля! – взвыл и Лев Павлович.

– Алло! – произнесла я всемирный пароль.

– Лёля! – Макс сразу узнал мой голос. – Лёля, что происходит? С какой стати ты уехала в неизвестном направлении? Бросила клинику, забыла свой телефон. Я не мог с тобой связаться.

– Я не забыла, – тихо произнесла я.

– Что? – закричал Максим.

– Я не забыла телефон, я его специально оставила, чтобы не разговаривать с тобой.

– Но почему? – удивление его было искренним. – Я ничего не понимаю, Лёля! Завтра должны придти из журнала, проводить фотосессию. Ты, что забыла? Мы же так долго мечтали, чтобы нас напечатали в этом журнале.

– А ты возьми вместо меня свою блондинку, – не выдержала я, – она будет лучше смотреться на снимках.

Максим молчал. Я до последнего надеялась, что он начнет переспрашивать, удивляться, говорить, что ни о какой блондинке он ничего не знает. Но он молчал…

Я нажала клавишу «отбой». Мне не хватало воздуха, захотелось завыть громко в голос, по-звериному. Я выскочила из дома, и побежала, не разбирая дороги, ломая кусты, обдирая лицо и руки. Выбежав к реке, я остановилась: «Что дальше? Зайти в реку? Утопиться?» Я упала на песок и разрыдалась.

Кто-то тихо опустился рядом со мной. Я подняла голову, уверенная, что это Лёшка, но рядом сидел Стас. Он погладил меня по руке и улыбнулся.

– Ты плач! Я иногда так завидую женщинам, что им позволено плакать! Поплакала, и на душе светлей, как после летнего дождя… И в небе – радуга, – Стас широко раскинул руки, показывая, какая она большая и улыбнулся. – А я знаешь, как себя успокаиваю?

– Как? – спросила я, икая.

– Представляю себя на Луне! Вот сижу я на лунной поверхности и смотрю на нашу Землю. А она такая большая! С голубыми океанами, с желтой Африкой. И так мне спокойно становится, так хорошо! Все беды с души слетают и уносятся в черный Космос.

– Красиво! – я села рядом со Стасом. – Ты умеешь утешать, спасибо!

– Да я еще никого не утешал ни разу. Обычно, меня утешают, – он поправил свой чуб. – У тебя было такое лицо, что я реально испугался. Подумал, ты можешь в таком состоянии и в реке утопиться.

– Похоже, я так и собиралась сделать, – вздохнула я.

– Лёля, ну ничего же не произошло! Все живы, здоровы. У тебя родители есть?

– Есть. Сейчас к брату, в Америку, погостить поехали. Он там работает, у него трое детей. Они очень скучают по внукам.

– Видишь, как хорошо! А я детдомовский. Родителей своих даже не видел. Через такое прошел, вспоминать страшно. Ночью приснится, – ору, даже самому противно. А у тебя и родители, и брат, и племянники… А на Макса своего наплюй, не в мужиках счастье!

Я хлюпнула носом и вздохнула. На душе стало легко. Как после летних ливней…

– Пойдем домой? – заботливо спросил Стас.

– Спасибо, Стас, я еще немного посижу.

Стас поднялся, и, опустив голову, побрел по дорожке. Как ошибочно бывает наше мнение о людях. Я думала о Стасе, как о гламурном, пустом, тусовщике, а он оказался добрым, чутким и бесконечно одиноким.