Острова в сердце Африки

Как бы ни напоминал сегодняшний Серенгети зате-рянный во времени ландщафт, словно неизменявшийся с начала сотворения мира, необходимо иметь в виду, что пейзажи и животные, приковывающие наше внимание, вовсе не походят на те формы, на которых останавливался наблюдательный взор человека умелого. Район Ндуту в юго-восточном углу Серенгети имеет, как мне представляется, наибольшее сходство с ландшафтами первобытной эпохи, поэтому я и выбрала его в качестве базы, тем более что он занимает стратегически важное положение между северо-западными частями Серенгети и горами Нгоронгоро на востоке.

Озеро Ндуту (другое его название Лагая) и соседнее небольшое озеро Масак находятся в конце Олдовайского ущелья, в том месте, где оно утрачивает облик ущелья и представляет собой неширокую котловину. Озера лежат в нижней части котловины и отличаются водой с повышенным содержанием натрия. Вода настолько мягкая, что кажется маслянистой, а после купания ощущаешь, словно не смыл как следует мыло. Волосы приобретают более светлый и даже рыжеватый оттенок. По берегам озер отлагается белый налет соды. Впрочем, воду из озер пьют все животные и люди, хотя требуется время, чтобы желудок привык к ней.

Вокруг озер местность разнообразна по своему ландшафту. Густые заросли кустарников, в которых водятся весьма интересные некрупные животные, сменяются более разреженными колючими кустарниками, посещаемыми жирафами; голые склоны облюбовали разные антилопы; топкие низины, где очень удобно наблюдать за птицами и почти всегда можно увидеть льва и гепарда, переходят в небольшие лесные массивы у озера Масак, и, наконец, во все стороны расстилается обширная саванна, которую во многих отношениях рассматривают как наилучший пример естественной травянистой формации, сохранившейся в ненарушенном состоянии.

С вершины холма над озером Ндуту видно эту травянистую равнину, простирающуюся на многие километры к северу, востоку и западу. На юго-востоке открывается вид на вулканический массив Нгоронгоро, который находится на расстоянии 40 километров от озера. Он выглядит словно грозовая туча, стоящая над горизонтом; дождевое облако скрывает вершину массива большую часть года. Эта гора могла бы быть надежным ориентиром, если бы не была расположена так далеко. Когда едешь по саванне, вместе с тобой перемещается и Гора; кажется, что она всегда одинаково удалена и появляется на горизонте в разных пунктах.

Я плохо ориентируюсь на местности и сбиваюсь с пути, как только съезжаю с дороги. Обычно меня сопровождали Рашиди или Теодорси, которые имели врожденные навыки ориентирования, казавшиеся мне чистой магией, но однажды я отправилась по маршруту одна и заблудилась настолько, что могла лишь сказать себе: я нахожусь где-то в Африке. Пока, обливаясь холодным потом, я кружила вокруг в поисках колеи, мне стало казаться, что гора Нгоронгоро переместилась на 180 градусов, тогда как сама я оставалась на месте. Лагерь в Ндуту находился не более чем в 10 километрах, но, хотя гора была передо мной, я не могла, даже перед лицом смерти, определить, в какой он стороне.

Лишь благодаря счастливой случайности мои кости не остались в Серенгети: мне удалось отыскать еле заметные следы колеи, по которой я добралась в лагерь до наступления темноты. Я страшно устала и пришла в полное отчаяние при мысли, что по способности в ориентировании я, должно быть, нахожусь на расстоянии светового года от человека умелого. В самом деле, я совершенно безграмотна, когда дело касается поиска ориентиров на равнине, а он был полноправным хозяином положения. Я выросла в местах, где много ориентиров и мне никогда не требовалось определять положение стран света по солнцу, тогда как, без сомнений, наш предок, человек умелый, превосходно справлялся с этой задачей и, кроме того, вероятно, обладал врожденным инстинктом, подсказывавшим ему, где находится его стоянка.

Наверняка он знал и умел еще многое, о чем я не имею никакого представления. Во время поездок в Серенгети я часто думала о том, что у нас нет никаких оснований заноситься перед человеком умелым.

У человека умелого, размышляла я, человеческие начала должны были проявляться весьма заметно, хотя, может быть, он еще не умел зазнаваться. Он был человеком в такой же степени, в какой газель была газелью и лев — львом, но это качество давало ему преимущества над другими животными, о чем сам он, вероятно, не задумывался. Те, кто изучал шимпанзе, говорят, например, что они очень расстраиваются, когда не могут унести с собой бананов больше, чем умещается в передних конечностях. Гоминиды же на ранней стадии развития могли Осознать свои преимущества, применив листья или шкуру для ношения в них предметов. Это открытие позволило им совершать все более дальние передвижения. Человек — единственное существо в природе, которое способно нести с собой запас воды. Вначале, вероятно, он носил ее в опорожненных страусовых яйцах, легких и вполне удобных вместилищах, используемых некоторыми народами и в наши дни.