Освещенные шрамами

— Я не боюсь, что ты используешь против меня нож, Брин, потому что я могу отнять его у тебя в одно мгновение. Но, тем не менее, он должен быть у тебя. — Он протянул ей рукоять.

Она выхватила его и вложила лезвие в ножны. Ее взгляд переместился на бурлящую воду, и он хмыкнул.

— Я буду ждать тебя на поляне.

Она облегченно вздохнула. Он исчез среди деревьев. Брин подождала, пока не услышала, как его голос зазвучал у костра. Не то чтобы она подозревала, что он будет подглядывать за ней, купающейся обнаженной, но верования его народа казались такими чуждыми.

Она не знала, что и думать. Когда маг Марна рассказала ей историю о лисе и ястребе… Спасенном и Спасителе… Священные узы показались ей не такими уж скандальными, какими их выставляла ее семья с самого детства.

«Спасенная жизнь — это чья-то душа».

Эта фраза преследовала ее каждую ночь с шести лет. Она боялась, что три брата Барендур… Три медведя, как она их представляла в плащах из медвежьей шкуры… придут ночью, чтобы украсть ее. Теперь она здесь, и ее самый большой страх сбылся. Медвежьи принцы пришли и забрали ее в темноте ночи.

И по этой причине она все еще жива.

Она быстро расстегнула лиф и стянула тонкие слои платья до талии. Ей нужна была помощь, чтобы расстегнуть юбку, но она не осмелилась попросить ни Рангара, ни даже мага Марну, поэтому намочила полоску ткани, оторванную от нижней юбки, и провела ею по рукам и груди, смывая кровь отца и кровь, сочившуюся из пореза на руке. Она провела тканью по шраму, идущему вдоль ребер, и остановилась.

Она оглянулась на нож, который оставила на берегу реки.

Рангар уже дважды спасал ей жизнь. Он отдал ей свой нож. Часть ее хотела доверять ему, но другая часть сопротивлялась. Она вспомнила, что он сказал ей в тронном зале после нападения: «Это твой собственный народ».

Брин вздрогнула и, подняв голову, поняв, что ночь быстро опускается. Вода, которую нагрел Рангар, быстро остывала. Она поспешила закончить купание, а затем, поморщившись, натянула испачканную кровью блузку.

Она была готова на все ради чистой одежды, но сумка, которую она собрала, осталась где-то в туннелях замка вместе с драгоценностями и всем ценным, что у нее было. Она была полностью во власти семьи Барендур.

Доверяла ли она им?

В течение шестнадцати лет она росла с отдаленными, но любящими родителями. С братом и сестрой, которых она обожала и с которыми играла в прятки по всему замку. С прислугой и поварами, которые угощали ее в день рождения.

Как она ни старалась, но не могла заставить себя поверить, что ее родители были чудовищами, о которых твердили принцы Барендур. Конечно, в замке Мир что-то пошло не так, но она не верила, что все было именно так, как утверждал Рангар.

«Возможно, есть и другое объяснение».

Она стояла в темном лесу. Какие у нее были варианты? Она почти не знала Рангара. А многое из того, что знала, было не в его пользу: он считал, что она принадлежит ему телом, душой и разумом.

То, что он еще не напал на нее, еще не означало, что не нападет. Как только они прибудут в Барендур Холд, может случить то, что он заставит ее стирать его простыни, а потом будет спать на этом белье каждую ночь, будь проклята ее воля.

Она в долгу перед Рангаром, это правда. Возможно, даже нес раз. И Валенден проявил к ней доброту, а у Трея, несомненно, был благородный вид. Но, когда она бежала из замка вместе с Рангаром, то ни за что не согласилась отправиться с ними в Берсладен. И у нее было ужасное предчувствие, что Рангар никогда не позволит ей вернуться в свой дом.

Как можно тише, с колотящимся сердцем, она ступала по мягкому мху на берегу ручья. Было ли ошибкой бежать от королевской семьи Барендур… или ошибкой остаться с ними?

Маг Марна сказала, что солдаты Мира разбили лагерь в двух милях ниже по течению этого же ручья. Эти указания казались достаточно простыми, чтобы следовать им даже для человека, не имеющего опыта жизни в дикой природе.

Если бы ей удалось найти солдат, она могла бы подслушать их разговоры и определить, сказал ли Рангар правду. А если понадобится, она могла бы показаться солдатам и вернуться в Мир вместе с ними.

Как только она перестала слышать разговоры Барендуров у их костра, то стала быстрее двигаться по берегу ручья. Она шумела в лесу гораздо сильнее, чем Рангар и его братья, но ее утешало то, что текущая вода скрывала большую часть ее звуков. Как только Брин почувствовала, что находится вне пределов их слышимости, то пустилась бежать.

Сжав нож Рангара, она бросилась бежать.

Глава 14

СОЛДАТЫ МИРА… БЕРЕГ РЕКИ… ЗАГОН ДЛЯ ЛОШАДЕЙ… ТЕЛА В НОЧИ

Когда Брин бежала через лес, она снова задумалась, не совершает ли ужасную ошибку.

Что-то было странным. Во время нападения все казалось неправильным. Сапоги, которые она видела под дверью своей спальни, безошибочно были золотыми сапогами солдат Мира… тех самых солдат, к которым она сейчас мчалась, надеясь, что может им доверять и что, если понадобится, они укроют и защитят ее, если Рангар снова попытается ее украсть.