Освободитель (Дракон Конга - 5)

- Душа твоя уйдет к Равахшу! - разъяснил второй конгай. - Душа Равахшу, а тело - нам, его слугам! Так сказал этот! - Повернувшись, он показал на помешанного, сидящего на земле в двадцати шагах. - Хусон - слуга Равахша. Потому он здесь, в его царстве!

- Вы тоже здесь как слуги Равахша? - осведомился Набон, стараясь не выказать страха.

- Не твое дело, коротышка! - отрезал первый. - Ты - жертва!

- Чего же вы ждете от меня? - спросил маленький конгай.

- Мы должны связать тебя, чтобы умертвить по ритуалу! Встань!

"Ого!" - подумал светлорожденный, сидевший на корточках в трех шагах от маленького конгая.

- Ублюдки пятнистой крысы! - четко сказал он. - Прочь от моего друга, пока я не свернул чью-то толстую шею!

Лицо здоровяка покраснело, жилы набухли. Он сверху вниз злобно уставился на светлорожденного.

- Мы не трогаем тебя, северянин! И не тронем! - поспешил вмешаться третий конгай. - Мы уважаем Империю! Только ты не вмешивайся, ладно?

- Уважающие Империю не поклоняются Равахшу! - сказал воин.

- Здесь - царство Равахша! - настойчиво произнес конгай.

- Ты же воин. Как и мы! - вмешался второй. - Не думай, что мы тронем тебя! Ты даже не будешь бросать жребий, если откажешься от своей доли жертвы! А этот...

- В общем, мы здесь потому, что любим Империю! - заключил третий. - Ты нас не бойся!

Набон переводил тревожный взгляд с светлорожденного на конгаев.

- Я боюсь? - Светлорожденный продемонстрировал удивление.

Тут первый конгай, которому сын Асхенны пообещал свернуть шею, вышел из ступора.

- Это ты здесь потому, что любишь Империю! - заорал он. - Я здесь потому, что ненавижу этих бледных тварей, соххоггоев! А тебя, червяк... Он занес ногу, чтобы пнуть сидевшего на корточках светлорожденного.

Нор встал. Вернее, распрямился, выбросив кулак, с хрустом врезавшийся в челюсть конгая.

Тот отлетел назад и рухнул на спину. Голова его была неестественно вывернута.

- Я же сказал: кое-кому свернут шею! - лениво проговорил северянин.

Четверо других отпрянули, но отступать, похоже, не собирались. Набон стал рядом с Нором, сжимая нож.

- Договоримся так, почтенные! - спокойно сказал светлорожденный. Хотите кого-нибудь сожрать - выбирайте между собой!

Их противники задумались.

- Может, он прав? - сказал один из них. - Мы говорили о жребии...

- И жертва у нас есть! - другой кивнул на мертвеца. Вид у светлорожденного был такой, что связываться с ним не хотелось.

- Но ритуал... - возразил было третий.

- Да Равахш с ним, с ритуалом! - дружно закричали остальные.

Они поладили бы, если бы к ним, размахивая мечами, не подбежали шестеро остальных...

- Ого! - насмешливо сказал Светлорожденный. - Не ушибите друг друга этими железками!

У самого Нора имелся кинжал. Такой же, впрочем, скверный, как и мечи.

Один из шестерых, не раздумывая, бросился на северянина.

Он занес меч, но Светлорожденный нырнул под клинок, перехватил руку противника и всадил кинжал в левое подреберье конгая. Прикрывшись им, как щитом, воин избежал еще одного удара, перехватил меч и проломил им голову второго нападающего. Тогда, отбросив кинжал, он вырвал из руки поверженного меч и бешено завертел обоими клинками.

- Ну, слизняки! - зарычал он. - Вашему Равахшу нужно мясо? У него будет много мяса! - и сделал шаг вперед. К его удивлению, противники отступили. Они не привыкли сражаться вместе, и каждый почувствовал себя один на один с бешеным северным воином.

- Кто не хочет к Равахшу, меч наземь! - крикнул Набон из-за спины северянина. (Он тоже предусмотрительно отступил подальше от вертящихся мечей.)

"Лекарь! - пренебрежительно подумал сын Асхенны. - Разве воины откажутся от оружия?"

Ему пришлось удивиться еще раз: конгаи поспешно побросали мечи на траву.

- Возьмите мертвых и выбросьте их за ворота! - приказал Набон.

Конгай заколебались.

- Делать что сказано! - заревел Нор. - Выпотрошу всех!

Убитых тут же подхватили и поволокли к воротам.

За эти несколько минут все ссыльные собрались вокруг Набона и светлорожденного. Все, кроме "слуги Равахша", в одиночестве сидевшего на траве.

- Ты и ты! - приказал Набон двоим конгаям. - Идемте со мной! - и двинулся к "слуге". Светлорожденный пошел с ним. Остальные ссыльные - тоже.

- Ты любишь Равахша? - спросил он невозмутимо сидящего конгая.

- Люблю! - Прищурившись от яркого света, "слуга" взглянул на маленького конгая.

- Любишь! Да! - Набон наклонился и точным ударом ножа пронзил сердце жреца.

- Выбросьте и его! - приказал он двоим конгаям. И светлорожденному, виновато: - Его нельзя было оставлять в живых! Это заразная болезнь!

- Если ты все болезни лечишь так, лекарь, - усмехнулся северянин, - я предпочту не болеть!

Все трупы были выброшены наружу, а ворота заперты.

Шестнадцать конгаев окружили северянина и Набона.

- Командуй! - шепнул другу маленький лекарь.

- Может быть, ты? - возразил светлорожденный. - У тебя неплохо получается, и они - твои соплеменники!

- Насчет соплеменников ты не прав! А командиром я предпочитаю видеть тебя! Уверен, и они - тоже! Достойные! - воскликнул он на языке Империи. Готовы ли вы, как и я, вручить свою судьбу этому воину? - Он указал на светлорожденного.