Освобождение Немезиды (СИ)

Наконец мы остановились, облюбовав небольшую полянку, скрытую среди буйных молодых деревьев. От дороги ее отделяло внушительное расстояние, так что даже случайно проезжающие по трассе в город, не могли нас здесь побеспокоить. А значит, можно полностью расслабиться.

Я вытащила из рюкзака старое покрывало, и расстелила на траве, выложив термос и упаковки с бутербродами. Неизвестно, сколько нам понадобится времени, чтобы привести свои головы в порядок.

— Скажи, какой ты меня видела? — наблюдая за моими действиями, спросила Ксаални. — Глупо, да? Я болтаю об изменении облика, а сама не помню какой он.

— Кожа очень белая, плотная и гладкая. В естественной среде — на Элилинте, почти сияет. Черты лица более острые, но красивые. Одежду на родине вы обычно носите состоящую из вертикальных полосок, что бы отдельными нитями развивалась в воде… Помню маленькие плоты, когда плывешь на них в такой одежде то кажется словно просто сидишь на воде, как цветок. Плот полностью не видно. А плавучие павильоны?.. У меня в голове этот образ кусочками, как вспышки молнии где-то вдали у горизонта. Помню по отдельности, к примеру, поручни беседки из водорослей… — я замолчала, собираясь с мыслями. — Ты сказала, там нет суши, но в одном месте на экваторе зимой обнажалось дно. Даже росли кусты и трава. Именно там они и построили для нее темницу. Там я принесла клятву перед тем, как нас с тобой убили. Там все случилось.

— Для нее? О ком ты?

— Ее назвали Карой. Она родилась уже после Вторжения, и для моего народа необычайно сильна. Наши миры не знали ни лжи, ни войн, это все принесли с собой Захватчики. Но для нее они становились всего лишь жертвами собственного оружия. Кара могла заболтать их, отвлечь внимание, словно сковать, пока мы собирались для удара. Так мы и поступали, пока она не создала «Сердце Мира», оружие, которое способно убивать Захватчиков одним прикосновением. Они начали ее серьезно опасаться. Потому и построили темницу, похожую на спрессованные кристаллы, ведь если бы она переродилась, то добила бы их одного за другим рано или поздно.

— Темница в глубине вод!.. Но почему мы не освободили ее? Почему не воспользовались оружием? И главное, где сейчас Захватчики?!

— Мне самой не дает покоя этот вопрос. Если бы их победили, мне кажется, жизнь бы выглядела иначе. На крайний случай, если последствия их воздействия необратимы, то могли бы остаться легенды, надписи на скалах, да хоть что-нибудь!

— Нет, мы однозначно не победили. Но не победили и они, — Ксаални нахмурилась, между ее тонких бровей пролегла складка. — Почему я здесь одна? Твой народ привык убивать друг друга, но о моих сородичах нет никаких легенд. В медицинских справочниках и учебниках, до которых я вчера добралась, нет ничего о таких как я. Нас не истребили твои утратившие память собратья, случилось что-то другое…

Повисло долгое молчание. Только после слов Ксаални я в полной мере осознала, как изменился мой родной мир. Ложь, коварство, ненависть — все это принесли с собой твари, питавшиеся душами. Я знала это, но в голове знание укладываться отказывалось. От попытки собрать целую Вечность воедино, потекла из носа кровь, и снова я не заметила ничего, как вчера, в начале воспоминаний. Только алые капли, упавшие на руку, выдали происходящее. Я украдкой вытерла нос, надеясь, что лопнувший капилляр уже зажил, но Ксаални заметила мой жест.

— Оставь-ка пока свои попытки, я вспомню все сама, — недовольно посмотрела на меня она.

— Как скажешь….

Я разлеглась на траве, приглядывая за Ксаални краем глаза. Она хмурилась все сильнее, начиная кусать губы и сжимать кулаки. Но не похоже, что попытка вспомнить давалась ей же такой ценой как мне. На ее лице отчетливо читалось выражение не боли, а злости.

Так прошло несколько часов. Солнце мерно двигалось по небосклону, в голову закрадывались вредные, депрессивные мысли. Стоило ли вспоминать утраченное, когда прошло так много времени? Конечно, я дала клятву, но что-то она особо не работала. Скорее всего, победа или поражение обернулись катастрофой, оставив в неведении выжившую цивилизацию. А может, правда слишком ужасна, чтобы ее помнить, и подсознание блокировало воспоминания, защищаясь физической болью, призванной отвлечь от самоубийственной попытки, выдернуть в настоящее? Потому все, что случилось после возвращения моей души на Эльзиду, вспоминалось лишь ошметками, набором окровавленных военных кадров?

Корабли и море принадлежали Эльзиде, а не Элилинту. Возможно, это странное сражение происходило всего двести-триста лет назад. От попытки четче «разглядеть» очертания кораблей, чтобы затем найти в информатории, голову стиснуло болью…

Внезапно по коже словно прошел слабый разряд тока. Я вздрогнула и привстала, оглядываясь вокруг, но источником странного явления оказалась Ксаални.

— Что происходит?

— Лучше отойди… — голос девушки едва слышался, напоминая шорох песка. Щеки словно налились розовым светом изнутри, черты лица, казалось, плавились в сияющей на коже дымке.