От адамова яблока до яблока раздора. Происхождение слов и выражений

Знаете, кто произнес фразу святая простота? Ян Гус. Был такой чешский проповедник и реформатор церкви в XV веке. Католическим церковным собором он был возведен на костер как опасный еретик, враг истинной церкви. Гуса поставили на вершине поленницы и разожгли костер. Огонь плохо разгорался, и публика, пришедшая на зрелище, заскучала. Тут подоспела какая-то старушка, подкинула соломки и раздула пламя. Вот тогда-то, с умилением глядя на нее, Ян Гус и произнес ставшие бессмертными слова: O sancta simplicitas! (Святая простота!).

Такая вот простота, на мой взгляд, действительно хуже воровства. Уж лучше б та бабулька украла что-нибудь, пока праздные зеваки глазели на костер.

Семья

Правда ли, что слово семья своим происхождением обязано двум словам – числительному

семь и местоимению я, и таким образом является как бы символом дружного коллектива из семи личностей?

Неправда. Подобные упражнения в самодеятельной этимологии, хоть зачастую и остроумны, не имеют ничего общего с действительностью. В древности словом семья обозначали домочадцев, челядь, не обязательно связанных родственными узами. Более того, слово это использовалось для обозначения даже не родовой, а некоей территориальной общности людей. Такое же значение имели в балтийских языках – прусском и литовском – слова seimin и šeimà, от которых, кстати, происходит и современное сейм – «собрание депутатов».

Сжечь корабли

Иногда о том, кто совершил необратимый поступок, говорят, что он сжег корабли. Я подозреваю, что за этой фразой кроется какая-то история. Какая?

История с сожженными кораблями очень поучительна. Все знают поэму Гомера о Троянской войне. Об этой войне писал и Плутарх. Вот в его сочинении «О добродетелях женщин» мы и находим рассказ о том, как после падения Трои женщины-троянки сожгли корабли своих мужей, чтобы те не смогли позорно сбежать, оставив их на поругание данайцам, ахейцам и прочим племенам. В буквальном смысле лишили своих не очень отважных мужей всякой возможности отступления.

Сивка-Бурка

Меня всегда интриговала фраза из русской народной сказки: Сивка-Бурка, вещая каурка, встань передо мной, как лист перед травой. Что значит эта странная бессмыслица?

Сивка, бурка, каурка – это перечисление мастей лошадей. Здесь все предельно прозрачно: сивый – «серый», бурый – «темно-коричневый, каштановый», каурый – «светло-рыжий». Если помните, конь был особенным, разношерстным: «одна шерстинка золотая, другая серебряная…»

Но вот вторая часть фразы и в самом деле кажется странной. Но только для тех, кто не знает, что эти слова являются частью древнего языческого загово́ра, цель которого – придать произносящему эти слова дополнительную магическую силу. Трава в данном случае выступает в качестве некоей безусловной и абстрактной мощи, перед которой одному листику не остается ничего другого, как только по приказу встать смирно и задрожать.

Синий чулок

Женщину-феминистку иногда еще называют синим чулком

. Откуда взялось это прозвище?

К женскому движению это словосочетание никакого отношения не имело. Так англичане в XVIII веке называли ученого Бенджамена Стеллингфлита, который из упрямства носил давно вышедшие из моды синие чулки. Этот чудак был известен еще и тем, что являлся душой компании в домашнем клубе чрезвычайно прогрессивно настроенной леди Монтегю. Байрон же, решив высмеять эти собрания, где дамы умствовали наравне с мужчинами, назвал их blue stockings – «синими чулками». Так и повелось: едва дама откроет рот, чтобы свою грамотность выказать, ее тут же в синие чулки определяют.

Синица

Почему маленьких вездесущих птиц наших городов и поселков называют синицами? Ведь в их оперении нет ни одного синего перышка.

Что касается оперения синициевых, то здесь необходима оговорка. У одного из представителей этого вида воробьиных – лазоревки – перья спины и головы все-таки имеют голубоватый оттенок (собственно, отсюда и ее название).

Однако общее наименование вида – синицы – исходит отнюдь не от цвета. Оно – звукоподражательно. Вспомните их весеннюю песенку. Едва первые теплые лучи растопят снежные сугробы, повсюду можно слышать: «синь-синь, синь-синь!»