От Андропова к Горбачёву

Полагая, что элита подчинится воле партии, Горбачев решился нарушить табу. Впервые за время своего генсекства он заявил на съезде: в экономике «ситуация такая, что ограничиться частичными улучшениями нельзя — необходима радикальная реформа».

Но чтобы застраховать себя от возможной отрицательной реакции как элиты, так и формально верховного суверена партии в лице съезда, Горбачев решил сообщить съезду, что слово «реформа» принадлежит не ему, а самому Ленину, причем во множественном числе, что признавалось до сих пор трижды табу. Такая была служебная цель следующей цитаты из Ленина: «Всякие радикальные реформы наши обречены на неудачу, если мы не будем иметь успеха в финансовой политике». («Правда», 26.02.1986).

Уже это лавирование нового генсека, словно между Сциллой и Харибдой, показывало, насколько глубоко укоренились в партии и в ее ведущих кадрах сталинские догмы о реформах и реформизме. Только теперь становится понятным, почему Горбачев подчеркивал на экономическом совещании ЦК в июне 1985 г. необходимость, как он выразился, «осуществить всеми мерами перелом в умах и настроениях кадров сверху донизу».

Мало кто может сомневаться, что когда владыки Кремля собираются между собой в узком кругу, то они спрашивают друг друга: страна у нас велика, мы занимаем одну шестую часть мира, земля у нас богатейшая, до революции при примитивной технике в сельском хозяйстве мы были житницей Европы и занимали по экспорту хлеба второе место на мировом рынке после Америки. Теперь у нас самая передовая в мире социалистическая система сельского хозяйства с высокой техникой и обильными удобрениями, а урожаи у нас самые низкие, хлеб ввозим из Америки, Аргентины и Австралии, молоко пьем от частных коров колхозников, овощами и фруктами питаемся от их же мизерных приусадебных участков, — в чем же причина? Ответ знает каждый советский лидер, но даже умнейший из них, к тому же ученый агроном, сам генсек Горбачев, не осмеливается выразить его вслух: виновата колхозно-совхозная система. Виноват сталинский «социализм в деревне», при котором, как и во время «военного коммунизма», узаконено изъятие государством хлеба сельских тружеников за бесценок.

Вот свидетельство первого секретаря Волгоградского обкома Калашникова на прошедшем съезде партии: «Нынешняя политика цен такова, что работать на самоокупаемости не могут даже те колхозы и совхозы, которые справляются с плановыми заданиями, а розничные цены не покрывают затрат на производство продуктов питания». («Правда», 2.03.1986). Где и когда это бывало в истории, чтобы крестьяне продавали свой хлеб ниже его себестоимости, кроме как при колхозной системе? Горбачев не обошел этой проблемы в своем докладе, но был предельно осторожен в ее трактовке, а главное внимание сосредоточил на промышленной экономике. Он подробно развивал тот центральный тезис, который выдвинул еще на апрельском пленуме ЦК КПСС (1985 г.), как универсальный рецепт по преодолению застоя в советской экономике. Этот тезис гласит: «Какой бы вопрос мы не рассматривали, с какой бы стороны не подходили к экономике, в конечном счете все упирается в необходимость серьезного улучшения управления хозяйственного механизма в целом». («Правда», 24. 04.1985).